– Может, она не станет нас убивать, когда проснется? – осмелилась предположить Каликста.
Но Каликста не видела Нову в действии, и, судя по сцене в галерее, с тех пор она не стала более терпимой. Кроме того, «может, она не станет нас убивать» – слишком тонкий лед, чтобы на нем кататься. Должно быть что-то, что они могут сделать.
Помоги. Помоги. Помоги.
Слово Веррана продолжало звенеть в голове Сарай. Помоги. Всю свою жизнь она была пленницей и тайной, и гадала, как обернется ее судьба. Найдут ли и убьют ее люди или она навеки останется тайной пленницей? Затем Эрил-Фейн вернулся в Плач со своей командой, и все изменилось. Это стало фактом: люди обнаружат божьих отпрысков и убьют их – если только Минья и ее армия не убьют людей первыми. Вопрос был лишь в том, кто умрет, а кто смоет кровь и продолжит жить.
А потом Сарай встретила Лазло – в его сознании, в его снах, – и все опять изменилось. Этот мечтатель-библиотекарь из далекой страны научил ее надежде на другую жизнь – ту, в которой нет места никаким убийствам. В его разуме безобразное обращалось прекрасным, это касалось и будущего.
Но теперь он в ловушке, и Сарай поняла, что им нужно. Его дар – власть над мезартиумом – подразумевал их освобождение и силу, но сейчас он им не поможет.
Что им поможет? Что их спасет?
В крови забарабанила паническая дробь – в иллюзорной крови, иллюзорная дробь, но все равно настоящая, как она, все равно настоящая, – и Сарай снова изучила безнадежную сцену перед ними: чудовищную полусформированную змею, сдавившую в челюстях медленно умирающего юношу; мерцающий пузырь, похожий на тюрьму; огромную белую птицу, охраняющую спящую богиню.
Нова казалась такой маленькой и усталой, что Сарай невольно вспомнила жуткие страдания, которые увидела в ее глазах, и что еще хуже: короткую блистательную радость, когда на секунду Нова поверила, что нашла свою сестру.
И вдруг сказала:
– Возможно, я могу кое-что сделать.
Все посмотрели на нее. Первой ответила Минья:
– Что ты можешь сделать? – спросила она, и за ее слова уцепилась доля былого презрения, но небольшая, подумала Сарай. Не как раньше.
– Она спит, – сказала девушка. – Я… я могу проникнуть в ее сны.
– И сделать что? – поинтересовалась Минья.
– Не знаю. Помочь ей?
– Помочь ей? – девочка уставилась на нее. И остальные тоже. – Помочь ей? – повторила она, красноречиво поменяв акцент на слове. – После всего, что она сделала?
Сарай растерялась.
– Это скорбь, – сказала она, кивнув в сторону галереи. Лазло бы наверняка ее понял. – Вам не обязательно ей сочувствовать, но убийством проблему не решить, и, возможно, единственный способ выбраться из этой передряги, это помочь ей.