– Теплая у вас тут атмосферка. – Майор пробежал взглядом по комнатке, отметил горелку, миски, вскрытые банки. Вернулся к Бетти, уставился на нее в упор. Та немедленно проснулась и зыркала из своего одеяла.
Роб молча подобрал ложку и принялся вычищать ее о полу куртки.
– Славный приз, – негромко сказал майор, разглядывая Бетти, – поделишься?
Сердце стукнуло и замерло.
– Ну, я сегодня не по этой части. – Роб попробовал отболтаться. – А разве не надо отвести ее в барак?
– До утра терпит. Так я ее заберу? – Майор никогда не отличался страстью к захваченным девицам, но эта чем-то здорово его зацепила. Он не сводил с нее глаз. Бетти вмиг окрысилась и вновь стала похожа на паучка, агрессивно задравшего лапки. Нужно было что-то сказать, как-то уберечь ребенка от поганой участи. Но банка с бобами, почерневшая, распоротая, напомнила о себе. Ты ничего не исправишь. Каша, что же ты?! Но вторая банка укатилась куда-то. Бросила его одного. Роб проглотил невысказанные слова, и они комом застряли в горле. Майор и Бетти с одинаковым вопросом смотрели на него.
Роб пожал плечами.
– Вот и славно. – Майор хлопнул его по плечу и подошел к Бетти. Роб видел, что он не знает, как к ней подступиться. Но тот не стал миндальничать, схватил одной рукой за запястье, другой за волосы и поволок из палатки. Роб услышал, как она сопит, упирается, что-то треснуло, майор чертыхнулся, и тут Бетти закричала. Комок в горле выпустил когти. Роб глотнул воздуха. Скажи уже что-нибудь! Останови его.
Роб зажмурился, стиснул зубы и попытался отвлечься от отчаянного детского крика.
– Помогите! – отчаянно голосила она. – Спасите! Спаси меня! Спаси!
Она звала его, но Роб не успел сказать, как его зовут. Он вскочил на ноги, перевернул горелку, пнул проклятую банку. Рука вырвала «кольт» из кобуры, и тут он резко осадил себя. Ты что творишь?! Это твой босс, твой брат, прошел с тобой от Великих Озер до мексиканской границы. Разве стоит маленькая дрянь того, чтобы все испортить? Кем ты станешь? Кто ты был до того, как попал в вольный отряд, а этот человек тебя заметил, сказал за тебя слово?
– Ты хочешь все испортить? – спросил Роб у раздавленной банки с бобами.
– Да, хочу, – ответил самому же себе.
Он спрятал револьвер и плеснул на руки воды из фляги. Глаза защипало, все-таки не удалось отмыть весь бензин. Комок из горла сполз в грудь и терзал его там, сердце каждым ударом надевалось на шип. Нужно было действовать осторожно.
«Пусть сделает, что хочет, – шептала осторожность, – а потом, когда уснет, заберешь девчонку и уедешь вместе с ней».