— Главное мне ничего не сказала, — закапризничал я.
— Но ведь получилось же!
«Итак, Юрий Леонидович со всей командой здесь, — рассуждал я, — „Малыш“ насчитал пять телефонов. Шеф, Карина, Сергей и Профессор. Кто же пятый? — спрашивал я себя, — И как надолго карантин»?
«Малыш» копался в неопознанном телефоне. Встроенная в Новосибирске функция радиоконтакта неплохо заменила заглушенную сеть.
Никаких фотографий там не оказалось, так что пятый участник кампании по-прежнему оставался фигурой икс.
О прибытии шефа поинтересовался у Андрея в обед. Он, честно глядя мне в глаза, ответил, что команда явится не раньше, чем через неделю, и сообщил — завтра мы будем снова экспериментировать.
«Врешь, гаденыш, — улыбался ему я, стараясь не сорваться, — Хватану тебя сейчас за глотку и капут тебе, куренок…»
Ничего не подозревающий Андрей доедал второе и радовался результатам.
— У вас в крови огромное количество новых оттенков. Мы предполагаем появление дополнительных возможностей, — рассказывал он, — Новенького ничего нет?
— Что увидели, то и есть, — разгадал его мыслеобразы я, — Могу менять вес тела, могу перемещаться под немыслимыми углами, ну и, конечно, мощь как у стальной машины.
— Интересно, — бормотал эскулап над тарелкой, — Очень интересно…
— Сыворотка получилась? — поинтересовался я.
— Сыворотка? — переспросил собеседник и неожиданно появилась картинка парня, сидящего на потолке, и двух охранников, расстреливавших его из автоматов, — Почти. Слишком много агрессии. — Что, манекены бунтуют? — вспомнился термин Андрея.
— Манекены? — удивленный глянул он на меня, — Ах да, манекены. Они, к сожалению не добровольцы, а их агрессия выглядит именно так.
— Ну, так привлеките желающих.
— Скоро будут, — ответил эскулап, и неожиданно я уловил: сейчас прозвучал наш общий приговор.
Времени оставалось мало.
«Малыш» находился все время в телефонах группы Юрия Леонидовича, собирая информацию через наш канал радиочастот.
Тревожных сообщений не было. Технари просто проверяли аппараты. Вскрывали, разбирали и что-то тестировали.
Как и предполагалось, телефоны команде вернули на следующий день.
Обозначать это могло только одно: группа шефа успешно прошла тестирование и получила относительную свободу перемещения.
Мне становилось душно.
Где-то в застенках дядюшки Чжао томился проколовшийся на полиграфе Рубан, которому Андрей готовил роль манекена.
Он также вынашивал новые планы жестких экспериментов для Ольги и для меня.
Пора было действовать.
После завтрака «Малыш» вошел в контакт с телефоном Сергея.
Первые несколько минут стояла тишина.