— Окончательное, бесповоротное Бинго, Ксения Денисовна.
— Бу… Бу… Бу… Бубубукина — закашлялся в дурацком смехе Егорл Снилс, а Егрип Ндфл молотил его по спине селедочным хвостом пряного посола.
— Откуда у вас селедка? — спросила Кения Денисовна.
— Оттуда… — Крымненашев произвел действие, не раз уже виденное Семеном Марковичем.
— Не понимаю. — не удовлетворилась полученным ответом Ксения Денисовна, все еще надеясь на конструктивный разговор. — Кому какое дело с кем спит Гузкин? Да даже, если и так… Нет. Бред. Люди ждут от нас. — Ксения Денисовна начала сомневаться. — Вас. Правды. По-настоящему правильных дел. Академик Сахаров.
— Проспект. — перебил ее Крымненашев.
— Простите.
— Проспект, говорю, хороший. Вот что значит провинция. Ксения Денисовна. Мы давно ходим по Сахарову, а не к нему. Просыпайтесь скорей, Ксения Денисовна…
— Бу… Бу… Бу… — начал было смешливый Егорл, но быстро заткнулся. Вернее это Ксения Денисовна его заткнула. Загнала, отобранную у Ндфл селедку, в горло Егорлу по самый лопушистый хвост.
— Вы такие же! — бросила Ксения Денисовна страшное и тяжелое, как мельничный жернов, обвинения.
— Неправда. — искренне возмутился Крымненашев в спину убегающей из этого подлого места Ксении Денисовне. — Разве есть у Гузкина такие штаны с таким гульфиком?
— А мне гульфик не нужен. — весомо заметил Семен Маркович, выслушав исповедь Ксении Денисовны, и задвинул то, что от него никак нельзя было ожидать. — Я постправдой не балуюсь. Даже под соленые грузди.
— Ты должен их посадить. — настаивала Бубубукина.
— Да за что? — продолжал удивляться мэр.
— Да за все. — продолжала настаивать Ксения Денисовна.
— Да за что? — продолжал валять ваньку невозмутимый ванька Семен Маркович.
И здесь Ксения Денисовна догадалась. Это стоило Гузкину пустой, теперь бесполезной, бутылки коньяку и звучной пощечины.
— Так я и знала. Вы заодно. Признавайся. Твоих рук дело?
— Это и твоих рук тоже. — совсем не дурачась, а честно ответил ей Гузкин.
Глаза Ксении Денисовны стали сухи и блёклы. Ничего она не ответила Гузкину. Молча вышла из кабинета. Не то теперь время, чтобы плакать. Настало время мстить. За оставшийся вечер Бубубукина обегала все аптеки и выпросила у бывшего третьего из пяти мужа изумрудный каблучок «Иж». Все было готово. Оставалось набраться храбрости и выступить. Так как она всегда мечтала и хотела. Цельная личность, навсегда, верная своим богам и идеалам. Одна выступала против гнилой и всегда такой не гнилой системы. Как было когда-то. На то сильно надеялась Ксения Денисовна. Так как должно было быть. К сожалению, на это Ксения Денисовна уже почти не надеялась.