Я обернулся к Джареду.
— Конечно.
Я привык к таким утренним разминкам. Когда-то я и сам проводил их — на той дальней песчаной дюне.
— Завтрак в Торговой палате в девять утра. К одиннадцати вас ждут на Даунинг-стрит десять, у премьер-министра. Обед в половине первого у лорд-мэра. В три часа дня — Би-би-си, «Диски необитаемого острова».
— Ох!
— Вы дали согласие — заранее, — напомнил Джаред, решив, что я недоволен.
— Да, конечно, я помню.
Джаред почесал нос ручкой.
— Конечно, это пустяки по сравнению с предстоящими переговорами, но не могли бы вы назвать свои любимые записи? Их надо подготовить к передаче.
— Запросто! И нервы успокоим.
Без запинки я перечислил все восемь любимых треков. Тридцать с лишним лет я держу их в голове.
— Отлично, — сказал Джаред, дописывая последнее название. — Все сходится. Да, еще вы должны назвать книгу. Вам дадут на остров Библию и полное собрание сочинений Шекспира, а еще одну вы выберете сами.
— Проще простого. «Граф Монте-Кристо», — сказал я. — Александр Дюма.
— И предмет роскоши. Вы можете взять что-нибудь одно.
— Хм… — задумался я. — Это сложнее.
— Горячая ванна? — подсказал Джаред. — Рояль?
Я рассмеялся. Но ответа не находил. Вроде бы ничего не нужно.
— Я знаю, — сказала моя жена. — Это же очевидно.
— Очевидно?
— Да, — кивнула она. — Очки.
Я подтолкнул очки к переносице. Действительно, я по-прежнему их носил, хотя и не нуждался в них. Пожал жене руку и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ и тоже стиснула мои пальцы, подбадривая. Я поднес ее руку к губам и поцеловал — повернул ладонью вверх и поцеловал пикового туза на нежной коже запястья. Уверен: до сих пор в Белом доме не бывало первых леди с татуировкой.
Конечно, она права. Она всегда была права — и в те три года, что мы встречались, и на протяжении десяти лет брака, она всегда помогала мне оставаться честным, сохранять связь с реальностью, не сворачивать с узкого пути, когда пьянящий соблазн власти мог бы увести меня прочь. Флора — жена, которая нужна каждому потерпевшему крушение: она была моим компасом на острове, она была моим компасом в Белом доме.
Мы въехали в ворота Букингемского дворца, и мне подумалось: сегодня, когда мама увидит меня в вечерних новостях (как отличается это от мониторов, с помощью которых она и отец следили за каждым моим поступком три долгих летних месяца!), она будет вправе сказать: кротики наследуют землю.