Так что я сижу дома и смотрю телевизор, читаю. Много времени провожу с сестрой, и это здорово, потому что раньше она не обращала на меня никакого внимания. Мама не дает мне выходить в интернет, это отстой, конечно. Мне уже стало довольно скучно, и я хочу вернуться в школу. Но в то же время не хочу туда возвращаться.
Мне страшно. Я боюсь всего. Боюсь, что скажут люди, что они подумают. Поэтому я с радостью надела твой браслет. С ним я чувствую себя сильной. Это как раз то, что мне сейчас нужно. Спасибо тебе, Уилл. Твой браслет для мня много значит. Он мне очень понравился. Сейчас он на мне, и надеюсь, он всегда теперь будет со мной. И я никогда тебя не забуду. Никогда.
Мне бы тоже хотелось что-нибудь подарить тебе, но у меня нет денег. Пишу это письмо очень поспешно, пока инспектор Грин не ушел. Иначе мама что-нибудь заподозрит. Сейчас это лучший способ с тобой связаться.
Возможно, я не смогу тебе снова написать. Но надеюсь, что смогу. Надеюсь, что мы сможем быть на связи. Как ты правильно сказал, никто кроме нас не понимает, что произошло. Только мы.
Ты единственный человек, которому я полностью доверяю. Только ты знаешь, через что я прошла, и при этом не судишь меня. Все остальные просто не знают, как быть со мной.
А ты знаешь. Ты мой друг, Уилл. Хотела бы я, чтобы ты сейчас был рядом. Я бы крепко обняла тебя и сказала спасибо.
Но вместо этого я тебе что-нибудь нарисую. Вот то, что напоминает мне тебя.
Люблю, Кэти.
Когда я стал рассматривать ее рисунок, мои руки все еще тряслись. Это была пара ангельских крыльев. Несмотря на поспешность, рисунок был очень подробный. На крыльях можно различить каждое перышко. Как мастерски она рисует. Снова взглянув на текст, я заметил слово «люблю» перед ее именем. Что-то странно защемило в груди.
Я взялся рукой за грудную клетку. Как раз в этот момент мимо ступенек, на которых я сидел перед детдомом, прошла шайка местных придурков. Они тоже были отсюда. Неприятные парни, немного меня постарше, из тех, что вечно ищут драки. Я злобно взглянул на них. В эти игры я не играл. Держался в стороне, и они со мной не связывались.
Наверняка потому, что знали кто я и кто мой папа. И думали, что я тоже виновен. Как и он.
Впервые в жизни мне было по-настоящему наплевать на это.
Итан
Сейчас
Я складываю письмо и засовываю его обратно в ветхий конверт. За все эти годы я доставал его оттуда множество раз. Разворачивал, складывал, перечитывал строчки, написанные округлым девчачьим почерком. Со временем эти строчки выцвели, бумага прохудилась, обтрепалась оттого, что я все время ее теребил. Последние написанные в письме слова снова, как раньше, притягивают взгляд. «Люблю, Кэти» и «только мы». Сколько ни перечитываю эти слова, они всякий раз как удар под дых.