Расслабившись, Эмили предоставила ему полную свободу, и первое прикосновение его языка заставило ее громко вздохнуть и вздрогнуть. Положив ладонь ей на живот, Рамон продолжал ласки, проникая в нее все глубже. Эмили прислушивалась к нарастающему напряжению внутри себя — никогда она и подумать не могла о том, что ей может понравиться нечто подобное. Рамон нашел кончиком пальца место, при прикосновении к которому Эмили ощущала словно электрический ток, бегущий по телу, и принялся его поглаживать. Прежде чем она поняла, что происходит, все ее тело напряглось и словно взорвалось в резком приступе наслаждения. Эмили произнесла имя Рамона — раз, два, и вот он приподнялся над ней, улыбаясь.
— Правильно, дорогая, — прошептал он, проводя пальцем по ее груди. — Привыкай к моему имени. Тебе придется выкрикнуть его не раз сегодня.
Рамон сбросил вызов на телефоне и направился к спальне. Было уже далеко за полночь, и, поскольку Эмили крепко спала, он решил сделать пару звонков в гостиной. Глядя на девушку, он улыбнулся: кто бы мог подумать, что эта сдержанная, замкнутая леди спит в такой позе. Вместо того чтобы свернуться в клубок или лечь на спину, положив руки на живот — так Рамон представлял себе спящую Эмили, — она заняла почти всю кровать, широко раскинув руки и ноги. На ней не было никакой одежды — лишь серебряная цепочка с жемчужинкой. Кудри, все еще влажные после душа, разметались по подушке, и Рамону снова захотелось ощутить всю их мягкость.
Он почувствовал, как в нем снова пробуждается желание при одной мысли о том, как много раз он насладился ее телом за последние два часа. Эмили буквально вскружила ему голову — в ней за маской сдержанности и робости таилась страсть и смелость. Она была неопытна, но Рамону это даже польстило — он и сам не ожидал от себя таких чувств. Желая доставить ей большее наслаждение, он почти преуспел — до той самой секунды, когда ее тело поддалось его напору. Тогда он потерял контроль над собой. Потом нечто похожее случилось в душе, куда Рамон ввел Эмили с одним лишь намерением — освежиться. Но закончилось все иначе: приподняв ее и прижав к стене, он овладел ею, позабыв обо всем на свете, пока Эмили не зашептала ему на ухо, что они забыли презерватив. Моментально отстранившись, Рамон с удивлением понял, что на какой-то миг ему хотелось позабыть о риске и продолжать начатое. Прерывисто дыша и разрываясь между желанием и здравым смыслом, он увидел, как Эмили, озорно блестя глазами, опустилась на колени. Он пытался протестовать, однако это не очень-то ему удалось, и за считаные секунды все было кончено.