— Ты хуже вещи, потому что даже вещь не таскают за собой на веревке. Пошла!
Дернул снова, едва я попыталась встать, и я опять упала на колени. Спину и грудь жгло так, что мне хотелось выть, я кусала губы и с ненавистью смотрела на зверя, который назвался человеком. Этого не может происходить на самом деле. Мне все снится. Я скоро открою глаза и окажусь дома возле мамы.
Я посмотрела на других воинов — все они наслаждались моим унижением, смотрели свысока и с каким-то презрением. Словно я сама во всем виновата, словно я заслужила… и, нет, никого из них не волновало больно ли мне. Для них это было в порядке вещей…у некоторых на лице явно читалось разочарование они ожидали большего. Они жаждали расправы, хотели, чтоб он швырнул им меня, и они смогли бы сделать со мной все что они хотят. Но мой хозяин не торопился этого делать он подтянул меня к себе, заставив проползти на четвереньках.
— Не веревка и не клеймо делают человека вещью, — простонала и посмотрела ему в глаза, вставая с колен в полный рост, — я стану вещью, когда признаю себя ею.
— Признаешь…сама скажешь, простонешь, провоешь или проорешь. У тебя будет выбор и это неслыханная роскошь в моем мире. Ты можешь выбрать прямо сейчас идти следом за моей лошадью или сидеть в моем седле. Скажешь, что принадлежишь мне и поедешь с комфортом. Будешь и дальше упрямиться — потащу следом на веревке.
Тяжело дыша смотрела ему в глаза и впервые в жизни понимала, что могу убить, могу заколоть его ножом или выцарапать глаза. Я люто его ненавидела. Я желала ему самой чудовищной смерти. Когда-нибудь, если мне представится возможность. Вздернула подбородок.
— Ты сделала свой выбор. Я все же ошибся ты — идиотка.
Аднан вскочил в седло и привязал веревку впереди себя тем самым узлом, который больше походил на клубок. Его пальцы двигались очень ловко и быстро.
Пока я бежала за конем, со связанными руками, едва чувствуя уставшие ноги, молила бога о том, чтобы умереть. Молила его упасть в песок и быть затоптанной жеребцом ибн Кадира или тех, кто следовали за ним сзади. Потому что только сейчас я осознала куда попала и что меня ждет в этом жутком месте. Пощады не будет. Больше не осталось надежды, я ведь действительно перестану быть человеком, и он меня сломает, как щепку рано или поздно. Я бежала пока могла бежать, пока были силы, пока перед глазами не появились черные мушки и не стали расползаться в пятна. Но перед тем как я упала чьи-то руки подхватили меня, и я упала на чью-то грудь всем корпусом. Не в силах пошевелиться, от облегчения покрываясь холодным потом и запрокидывая голову назад, шевеля пересохшими губами.