Пока я отстегнул девушку, грузовой люк опустился, впуская во флаер соленый морской ветер. Я закинул безвольную, но довольно тяжелую во всем этом металле тушку на плечо и вынес на каменистую землю, в сплошь поросшую кустарниками, красными маками и желтыми валунами. Закрыв лицевую пластину и отойдя на безопасное расстояние, я вышел на связь с ее скаутом и во весь голос гаркнул, — Мари!
Девушка подскочила как ужаленная и тут же потянулась за отсутствующей винтовкой. Хватанув рукой пустоту, она переключилась на пустой чехол для жезла. Я же вновь открыл шлем и улыбнулся, надеясь, что это быстрее успокоит ее. Так оно и вышло.
— Уже прилетели? — удивилась она, открыв лицо. — А куда?
— Северная граница Афин, — сказал Флар, вынося первый, самый мелкий ящик. — Вы бы опустили маски, у этих маков наркотическая пыльца. Полчаса подышишь и не заметишь, как местная фауна растащит тебя на запчасти.
Наши с Мари маски захлопнулись одновременно. Рано нам еще умирать.
— Молодцы, — сказал Флар. — А теперь вытаскивайте ящики. Я тоже не горю желанием надышаться.
Вскоре между камней выросла горка разнокалиберных ящиков. Самыми большими оказались футляры с моей броней и ящик Мари. Девушка не признавалась, что туда напаковала, а я не особо лез с расспросами. Почти таким же большим оказался ящик с оружием. Флар советовал вооружиться сразу, а не ждать пока на нас выползет какой-нибудь жук-броненосец, да и змей здешних голыми руками не возьмешь, а ожидание могло и затянуться, хотя Флар передал сигнал еще перед посадкой.
Наш пилот успел убраться до того, как Мари заметила в воздухе одинокий конденсационный след, слишком тонкий для крупного объекта, о чем и сообщила мне. Мои визоры могли видеть ночью, но высокой кратностью не обладали, поэтому пришлось ждать, пока объект не станет видим обычному глазу.
— Папа! — обрадовалась Мари. Похоже наш грозный капитан не сдержал отеческих чувств и рванул впереди экипажа, да и Мари с трудом удержалась на земле, но вот когда синий скаут приземлился — не сдержалась и повисла на его шее. Столь бурное проявление чувств сопровождалось душераздирающим скрежетом металла, но Болатам было плевать.
— Хватит уже, пока я не оглох от ваших обнимашек.
— Бесчувственный мужлан! — парировала Мари.
— Действительно, дочка, хватит уже, — попросил Шона, но в его голосе все еще чувствовалась несвойственная теплота. — С вами все в порядке?
— У меня есть координаты Фотадрево! — заявила Мари.
— Что? Как? — удивился я.
— Ну, я дурью не маялась, в отличие от некоторых.
— Мари обучена ориентированию на незнакомой местности, — с гордостью заявил Шона, и это было последнее открытое проявление эмоций. Дальше его голос зазвучал сухо, как и всегда. — Придержи эту информацию, вечером поговорим наедине. С тобой тоже будет отдельный разговор, — сказал мне капитан.