– Держать ствол может и крючок на стене. А нам нужен тот, кому по силам нажать на спуск. Как ты собрался беречь тех, кто дал тебе стол и кров? Какой из тебя защитник, если не можешь спасти собственную жизнь?
Он сплюнул и побрел вверх по склону, ни разу не оглянувшись. У шуховских экзаменов лишь одна попытка, никто не позволит осознать ошибку, подготовиться получше и пересдать: провалил – отчислен. Таков устав, благодаря которому община не только справилась с тяготами нового мира, но и стала самой сильной в городе. Слабым звеньям здесь места нет: соответствуй или сгинь.
Выстрел эхом пронесся над холмом, перемахнул через битумные крыши гаражей и увяз в кленовых ветвях аллейки. Крейдер, уронив на лицо парнишки бурый шмат, обмяк и завалился на бок.
Оценка – удовлетворительно.
* * *
Кратчайший путь лежал через Диораму, где за выгнутым дугой фасадом укрылись те, кому не нашлось места в Технологе, и кто не желал делить стол и кров с отморозками. И хотя шуховцы чуть ли не с самого первого дня искали и вербовали спецов, музейщики не остались без светлых голов и умелых рук. Жизнь по простой человеческой правде – не убей, не укради, не обмани – многим казалась краше воровских понятий и людоедских уставов. Выжившие мастера превратили бетонного исполина в неприступную крепость, вернув в строй стоящие на вечном посту танки, много лет назад уже спасшие их предков от истребления. Башни вскрыли, починили поворотные механизмы, бесполезные пушки пустили на лом, а в получившиеся бойницы вставили спарки крупнокалиберных пулеметов, превратив бронированных гигантов в неподвижные огневые точки. И ни шуховцы, ни тем паче крейдеры не смели пожаловать к музейщикам с войной. Зато умники без лишней скромности приходили с миром, выменивая хабар на еду из теплицы и гидропонной фермы.
Так Гордей и встретил Соню. История их знакомства скучна до безобразия: он не отбил ее от бандитов, она не выхаживала израненного после стычки с мутантами бродягу. Парень просто искал редкую плату по заданию ректора, а девушка подменяла в лавке прихворнувшего отца.
Она сказала: «Привет», – а он улыбнулся, потому что еще помнил как, но на этом все едва не закончилось. В свои семнадцать Гордей мог с закрытыми глазами разобрать калаш или выточить с нуля кустарь, выбить десятку со ста шагов, снести голову взмахом клинка и забороть любого в честном поединке, но понятия не имел, как ухаживать за дамой сердца, – такой науке Яков не учил. Потому заглядывал в Диораму по поводу и без и приносил Соне то же, что и завхозу, – платы, медь, инструменты и электронное барахло. Но рыжекудрая красавица считала это не знаками внимания, а обычной торговлей, и дело никак не двигалось с мертвой точки.