потому, что я
его люблю; я его люблю, поэтому
он это делает».
Так вот, в мужском мире это уравнение не имеет решения.
Вы хоть раз видели документальный фильм о живой природе? Где самец подбегает к самке, наскакивает на нее сзади и покрывает ее без всяких там комплиментов и получения согласия?
Несмотря на тысячи лет эволюции, у самца человека – тот же самый инстинкт. Конечно, в отличие от дикого барана или бизона, мужчина научился цивилизованному сосуществованию, правилам, уважению к женщинам и всем надстройкам, которые дает нам современное общество.
Это неплохо.
И все же отправная точка не изменилась.
Секс для мужчины – не более чем инстинкт, который ничем не отличается от других инстинктов: голода, жажды и сна. Он есть, с этим ничего не поделать.
Секс для мужчины – не более чем инстинкт, который ничем не отличается от других инстинктов: голода, жажды и сна. Он есть, с этим ничего не поделать.
Для женщин подобные материи куда сложнее. Одна моя старая приятельница любила говорить, что «мужчина остановился на первой ступеньке эволюционной лестницы».
Наверное, она была права.
Но хватит рассуждений!
Даже Моника Беллуччи и Памела Андерсон, эти две женщины, после тридцатого (ну ладно, пятидесятого) раза, как их ни крути, останутся собой. Я проведу очень приземленную, но точную параллель. Это то же самое, что целый год питаться лобстерами. Вначале просто невозможно поверить: ты чувствуешь себя самым счастливым мужчиной на земле; потом это просто прекрасно, потом – хорошо, потом… в конце они становятся самой вкусной едой в мире, которая, тем не менее, лезет у тебя из ушей.
Я знаю, что с женской точки зрения это грустно и даже немного противно, но скажу еще раз: лучше знать врага в лицо, чем притворяться, что его нет.
Именно поэтому, зная, что мы не обладаем технологией обмена телами, нужно постоянно (или хотя бы очень часто) меняться.
На самом деле мы не открываем Америку. Все так делают, просто не все понимают причины подобного поведения. Женский инстинкт, будучи более развитым, ищет решения проблемы, которое не дано мужчине.
Вы можете представить себе незабываемую Оливию Ньютон-Джон[3] в первой части «Бриолина»? Вначале она напоминает Мадонну, святую, а потом становится суперагрессивной. Она носит пятнадцатисантиметровые платформы и кожаные брюки. Кажется, что перед нами две разные женщины, но это по-прежнему она.
И никакого страха, забудьте это слово.
Каблуки, платья, макияж и прическа – это не атрибуты тщеславия, не дурная привычка и не способ потратить деньги. Напротив, это лучший метод пойти навстречу мужским требованиям, о которых сами мужчины не знают. Вы сможете каждый день быть другой женщиной… оставаясь собой.