– Я вашу жену ни в чем не обвиняю уже хотя бы потому, что у меня нет на это полномочий, – спокойно ответил он. – Я всего лишь сказал, что это одна из версий. Далеко не самая явная, мы ведь пока даже не знаем, как и от чего умерла Соболева.
Антон Степанович медленно сел обратно и, кажется, немного смягчился. Краска на его лице поблекла, а глаза перестали метать молнии.
– Как вы думаете, зачем ваша жена поехала к Соболевой? Они были знакомы? Их что-то связывало? – спросил Максим, когда в кабинете вновь установилась тишина.
Антон Степанович пожал плечами.
– Раз вы говорите, что Соболева лечилась от алкоголизма, возможно, Инга ее курировала? Я же говорил, вся благотворительность, в том числе и помощь алкоголикам, была в ее ведении.
– Но они не были подругами?
– Моя жена и эта алкоголичка? – Брови мэра взметнулись вверх и едва не покинули пределы головы. – Конечно, нет!
Максиму такое заявление показалось чересчур поспешным. Водила же Инга дружбу с той же Викторией Архиповой – обычной медсестрой. Инга родилась и выросла в этом городе, у нее могло быть много знакомых из детства. Возможно, проще спросить у Архиповой. Как он уже понял, она знала Ингу гораздо лучше, чем ее муж.
– И зачем она могла заезжать к Соболевой позавчера вечером, вы тоже не в курсе?
– Без малейшего представления. Может, навещала ее как свою подопечную? У нее в сумочке должен быть ежедневник, она записывала туда все свои дела.
Максиму казалось маловероятным, что Инга навещала Соболеву как подопечную. Если бы она забегала на минуточку, вряд ли стала бы загонять машину во двор. Да и сумочки они не нашли. Скорее всего, она прихватила ее с собой.
– Инга могла стать невольным свидетелем убийства, – наконец осторожно заметил Максим. – Возможно, все же стоит объявить ее в розыск?
Мэр медленно отхлебнул из стакана, поставил его на стол и добрый десяток секунд разглядывал своего посетителя.
– Давайте смотреть правде в глаза, Максим Александрович, – наконец сказал он. – Если моя жена действительно стала свидетелем убийства, то она и сама, скорее всего, давно мертва. Если скрылась в лесу по какой-то другой причине, то вернется самостоятельно. Инга хорошо знает эти места, не заблудится. Срочно объявлять ее в розыск и полоскать мое имя в некрасивой истории нет ни единой причины.
– А если она ранена и не может выйти? – не сдавался Максим.
Мэр снова задумался, а затем кивнул.
– Даю вам еще один день. Если за этот день вы ее не найдете, тогда объявим в розыск.
Слабое утешение на его взгляд. Если Инга Подгородцева где-то в лесу, одна, ранена, каждый час может быть на счету. Предложение объявить Ингу в розыск как потенциального убийцу или свидетеля следователь отвергнет еще в тот момент, как Максим это предложит. Не пойдет он против Подгородцева. А тому важнее свое имя и репутация, чем жена. И кто он такой, чтобы настаивать?