Антон Степанович приехал в Лесной двадцать пять лет назад. Сначала как директор завода, а уже после начал руководить и самим городом. Высокому начальству нравились его методы, при нем завод хоть и не вернул себе процветание, но, по крайней мере, и не утонул в болоте, а потому ему доверили и ключи от всего городка.
Став мэром, Антон Степанович не удержался от того, чтобы переехать в нормальное жилье. Дома в городке по большей части оставались деревянными, в основном одноэтажными, хотя в одном районе бывшие бараки и перестроили в несколько многоквартирных домиков. И все же Антону Степановичу хотелось чего-то поприличнее.
Обнесенный высоким забором, особняк из красного кирпича располагался на самой окраине города. Таким образом Антон Степанович хотел показать, что близок к народу и не пользуется своим положением, чтобы выбить себе участок где-нибудь в центре, хотя, на его взгляд, окраина эта была намного лучше центра. Отсюда совсем недалеко и до административного здания, где в том числе находилась мэрия, и до единственной более или менее хорошей дороги, ведущей из города. То есть куда бы ни понадобилось, на дорогу Антон Степанович тратил немного времени. Плюс сразу за его забором начинался тот участок леса, в котором не велись работы и не будут вестись еще ближайшие лет десять. А значит, он обеспечил себя и чистым воздухом, и уютной тишиной. И все это в минутной доступности от центра. Да и сам особняк не выглядел дешевым, народным. Тут уж Антон Степанович не смог себе отказать.
Как и не смог отказаться от красивого, ухоженного двора. За высоким забором все равно не проглядывались ровные дорожки, небольшой пруд с подсветкой, аллея из туй. В маленьком павильоне у пруда даже жил самый настоящий павлин – особая гордость Антона Степановича. Птицу пришлось везти под покровом ночи, дабы не вызывать лишних вопросов у населения.
В доме было тихо, только со второго этажа доносилась музыка: что-то тяжелое. Значит, проснулась Марийка, четырнадцатилетняя дочь от первого брака. Марийка находилась в том «прекрасном» подростковом возрасте, когда у человека сильно пополняется словарный запас и вырабатывается характер: на любое отцовское слово находится двадцать своих, на любое указание включается режим «сделай по-своему». Антон Степанович с пониманием относился к взрослению дочери, считая, что только так она сможет вырасти не такой тряпкой, какой была ее покойница-мать.
– Марийка! – крикнул он, с трудом опускаясь на пуфик, чтобы расшнуровать ботинки.
Возраст уже не позволял наклоняться так, как раньше, а объемный живот только добавлял проблем. Это все нервная сидячая работа! Инга, вторая жена, периодически намекала, что подарит ему абонемент на фитнес, но Антон Степанович только хмыкал в ответ. В их городке приличного зала нет, а ездить в соседний несколько раз в неделю, как это делает она, он не может себе позволить. Кто же будет дела решать, пока он тягает гантели?