– Почему вы думаете, что это как-то связано с исчезновением Инки?
Максим вопросительно посмотрел на следователя, и тот кивнул.
– Ее машина нашлась у дома Соболевой.
Он слышал, как Виктория тяжело вздохнула.
– Они были подругами.
– Подругами? Подгородцев утверждает, что они не дружили.
– Ну да, откуда ему знать? – фыркнула Виктория. – Они дружили с детства, жили неподалеку, общались в одной компании. Я была намного младше, но Инка за мной часто присматривала по-соседски, брала с собой. И тогда с Мариной они дружили. Когда Инка вернулась из Москвы обратно сюда и вышла замуж за Подгородцева, они общались уже не так часто, дружбу старались скрывать. Сами понимаете, жена мэра и учительница с проблемами с алкоголем. Такую дружбу лучше не афишировать.
– А это правда, что Соболева лечилась от алкоголизма по программе Инги?
– Это правда. Инка жалела ее, хотела помочь.
Максим увидел, что следователь подает ему какие-то знаки, прикрыл ладонью микрофон и вопросительно посмотрел на него.
– Скажи этой Виктории, что я к ней сейчас приеду, – шепнул он. – Расспрошу подробнее, не по телефону же.
Максим кивнул и снова повернулся к телефону.
– Виктория, следователь Первушин может к вам подъехать, чтобы задать несколько вопросов?
Девушка замялась.
– А почему сейчас не спросите?
– Это не телефонный разговор.
– Я спать собиралась.
– Он не отнимет много времени.
Она вздохнула.
– Ладно, приезжайте.
Записав адрес Виктории Архиповой, Максим сбросил вызов и посмотрел на следователя.
– Она вас ждет.
Семенович, кряхтя, поднялся из-за стола.
– Надеюсь, хоть с чаем ждет, – проворчал он. – С утра не ел. Все свободны. А ты, – он вперил пухлый палец в Диму, – начни уже работать, хватит спихивать дела на посторонних людей.
* * *
Если бы у Элизы была такая возможность, она сегодня не пошла бы в школу, а весь день провела, бродя по улицам города и наслаждаясь дождем. Вчерашний сломанный на несколько частей день настолько выбил ее из колеи, что ночью она не сомкнула глаз. С одной стороны, это избавляло от очередного кошмара, с другой – она была обычным человеком, и бессонная ночь не добавляла сил. Зато ближе к четырем утра, когда по подоконнику ударили первые крупные капли, Элиза вскочила с постели и настежь распахнула окно. Она все равно даже не дремала, что ей терять? До самого утра сидела на подоконнике в одной ночной рубашке, радуясь косым струям, которые залетали в комнату и почти полностью вымочили ее. Замерзла, конечно, зато внутренний огонь уже не горел так ярко, а медленно тлел где-то глубоко-глубоко, почти как в то время, когда она несколько часов ежедневно проводила в бассейне.