— Час от часу не легче! — Меркатор поднялся. — Вы как хотите, господа, а я завтра же разыщу вход в эти пещеры и возьму то, за чем мы сюда пришли. А если какой-нибудь дикарь вознамерится мне помешать, то ему придется иметь дело с моей митральезой.
Ричард хотел было напомнить журналисту, что пока он является главой экспедиции, но в этот момент на улице грянул выстрел.
— Я так и знал! — вскричал Меркатор. — Они напали на нашу охрану!
Он выбежал на улицу, остальные вскочили со своих мест и бросились следом. Шум и крики доносились из здания неподалеку. Туда и поспешили путешественники. Ричард обратил внимание, что несколько десятков горожан движутся в том же направлении с недоумевающими лицами. Он боялся, что произошла непоправимая трагедия, но не верил в коварство жителей Озо.
Когда, наступая на пятки Меркатору, он вбежал в дом, то застал картину, которая одновременно успокоила и встревожила его. С одной стороны, никто не был убит, и уже за это стоило возблагодарить судьбу. Но, с другой стороны, происходящее не сулило ничего хорошего. Посреди комнаты стоял горожанин, чье лицо было искажено болью и гневом, а правая рука залита кровью. В руках он держал карабин, причем ухватив его за дуло и занеся в угрожающем замахе. Владелец карабина, один из наемников-сомалийцев, испугано вжимался в угол, присев на корточки и зажмурив от страха глаза.
— Что здесь происходит? — сурово спросил Ричард, осторожно вынимая револьвер. Меркатор с Александром уже держали оружие наготове.
— Он напал на меня! Я защищался! — заверещал сомалиец, приоткрыв один глаз.
В это время в комнату вошел поотставший Морадита. При виде жреца горожанин медленно опустил карабин. Морадита о чем-то спросил его, и в ответ абориген разразился короткой, но резкой тирадой. Он отбросил оружие в угол — при этом все англичане невольно вздрогнули, опасаясь шального выстрела, — и похлопал здоровой рукой себя по плечу.
— Что он говорит, Лизи? — спросил тихо Ричард.
Девушка наморщила лобик и перевела:
— Этот тип, — он кивнул на сомалийца, — хотел сорвать с него одежду.
— Зачем? — опешил сыщик.
Горожанин тем временем схватился за свой ремень и с гневным видом принялся оттягивать его. Смысл этой пантомимы оставался неясен, пока Меркатор вдруг не сказал севшим голосом:
— Золото… Его фибула и пряжка — это же чистое золото!
— Вы уверены? — спросил Ричард.
— Можете не сомневаться, золота я навидался. В одной пряжке его унций пять! Боже правый, да они действительно богачи.
Морадита тем временем обратился к Ричарду. Голос его был спокоен, но сыщик уловил в нем нотки стали.