На сей раз дорогу мы выспрашивали скрупулезно, чтобы не влипнуть по новой. Впрочем, чем ближе к городу — очередной цели нашего назначения, тем люднее становилось. Стадность, конечно, плохое чувство, но в данном случае именно массовость путешественников и наше следование за большинством служили гарантией наезженности и безопасности путешествия. Так что, не считая клубов пыли, вздымаемых парой-тройкой встречных и попутных групп, никаких особенных неприятностей не случилось. Разбойники и те здесь не попадались. Судя по суровым лицам нескольких отрядов вояк, составляющих разъезды, не зря лихие люди предпочитали держаться подальше от Ральина. Может, те самые, в чью засаду мы едва не вляпались, отсюда и откочевали на свою беду в поисках лучшей доли.
Ральин с виду на картинку из рекламного буклета не походил. Обычные серые стены, кое-где видны следы ремонта кладки, рва вокруг нет, но и нечистотами не несет нестерпимо — так, обычная вонь населенного города. Если в моем мире бензином и резиной тянуло, то тут — навозом и немытым телом. Лошадь-то — основной вид транспорта, а городская канализация не является залогом индивидуальной гигиены, коль Дангот не в почете.
Впрочем, у нас в общественном транспорте порой и не такого нюхнешь, даром что вроде как развитая цивилизация. Если бы за запах штрафовали, может, кто и почесался бы, а так не нравится — не нюхай. Общественный транспорт я не любила особенной любовью, проистекающей из восприятия мира через пятна. Там-то потенциальных смертников можно навидаться с избытком, а за пятнадцать минут езды до нужной точки попробуй обработай так, чтобы сбить с пути, ведущего к скорому финалу. А? Вот то-то и оно, сложно, хотя выкручиваться я привыкла, чтобы собственную, окончательно незачерствевшую совесть успокоить.
Одним из излюбленных приемов стала имитация громкого телефонного разговора. Кнопочку нажму, смартфон брямкнет, я трубку к уху и разоряюсь на нужную тему. Если какое заболевание вижу, то прямым текстом шпарю, якобы подругу просвещаю, как некто помер совсем не по-геройски, недуг по-глупому запустив. А если что непонятное, то уже диверсии в ход шли. Могла, если смерть от травмы физической видела, втихую толкануть смертника на поручень или на выходе со ступенек. Лучше россыпь синяков или даже перелом, чем деревянная квартирка. Первое пройдет, второе — насовсем. Часто помогало.
В очереди на въезд в город карета наша стояла недолго, основной поток утром схлынул, а для вечернего время еще не пришло. Лошади, реагируя на жару, недовольно пофыркивали, мы стоически терпели. Хотя карету через крышу успело пропечь изрядно. Пирожок в духовке в сравнении с потной мной чувствовал бы себя мороженкой на леднике.