– Приходят апаранцы впятером в бильярдную и сдвигают оба стола – всем вместе поиграть… – монотонно излагал Вардан, а Шагинян заливался смехом, как малыш от щекотки.
В семь утра было еще так темно, что непонятно было даже, какая будет погода, когда рассветлится. Уборщица кафе оказалась достаточно красивой женщиной лет пятидесяти с навечно замершей скептической складкой в уголках губ.
– Наверняка из бывших сотрудниц какого-нибудь закрывшегося НИИ, – подумал Шварц и оказался прав: та некогда была ведущим специалистом в Институте математических машин, известном в народе как Институт Мергеляна.
– А в чём дело? – возмутилась она при предъявлении ордера на обыск.
– Хозяйка кафе Анаид Мардукян погибла вчера в автокатастрофе… – начал деловито Шварц, но женщина вскрикнула, всплеснула руками и громко расплакалась:
– Тэрь Аствац, Тэрь Аствац[148]… Молоденькая совсем, ни родителей, ни сестер, ни детей, кто теперь будет на могилу ходить, ладан курить, плакать? – причитала она, – день рождения у неё завтра, тридцать лет всего-то должно было исполниться бедной девочке… Мы уже и подарок купили…
Пригласили понятых из соседей – заспанных стареньких супругов, которые тоже посокрушались и поплакали. Уборщица отперла кафе, и обыск начался с кухни.
Всё было как обычно. Необычными были ордера на обыск кафе и жилищ погибшей накануне молодой женщины, успевшей за недолгий срок со дня приезда из провинции в столицу страны обзавестись тремя машинами и тремя квартирами, модным кафе в центре города, но не успевшей справить собственное тридцатилетие.
– Товарищ майор, тут нигде ничего особенного нет… – разочарованно прошептал Вардан, подойдя к курившему в обеденном зале Шварцу.
– Ты обрати внимание на мебель кухни, – усмехнулся Шварц и прошел с ним в помещение, – видишь, стиль рустика, под деревенскую простецкую досточку. Думаешь, спроста? Так вы подергайте каждую из них, подожмите-отпустите – вот так, – и Шварц принялся демонстрировать проверку на тайник. Минут через пятнадцать с начала мастер-класса одна из планок шкафа плавно отошла, и Шварц осторожно извлек из открывшегося проема аккуратную коробку с шашечками.
– Это еще что такое? – удивились в голос молодые полицейские.
– Группа «Битлс», – довольно улыбнулся Шварц, – а в переводе на наш – жучки. Правда, эти электронные жучки не английские, а израильские. Все видели? – давай садись, Вардан, пиши, протоколируй.
Обыск в кафе закончили еще до прихода персонала, опечатали помещение и вместе со слесарем кондоминиума и понятыми поднялись в квартиру.
Квартира была большая, но тесно заставленная громоздкой мебелью с резными кренделями и фигурками на загривках стульев и дверцах шкафов. Повсюду висели картины с местными вариациями на французские и итальянские пейзажи в толстых рамах.