Когда они окончили школу, Арамис уже был чемпионом Союза среди юниоров, и поступление в физкультурный институт для него было связано только со сложностью выкроить время, чтобы явиться на экзамены. Анушик поступила на иняз, и после зимней сессии товарищ Дима благословил их брак, позволяющий экономить время на свиданиях.
Это была настоящая армянская свадьба с украшенными цветами машинами, хвастливыми гудками на протяжении всего следования нарядного кортежа, толмой, шашлыками, бесконечно сменяемыми закусками, роняющими слезу достаточно молодыми мамами, гордящимися красивой четой усатыми папами, водкой, коньяком, вином, весельчаком тамадой, стройным красавчиком чемпионом-женихом и пронзительно-счастливой невестой. Представитель городского Комитета физкультуры зачитал им официальное поздравление и подарил ключи от будущей квартиры в возводящемся квартале. Но пока им предстояло пожить на крошечной застекленной веранде густонаселенной квартиры, где обитали родители Арамиса, два старших неженатых брата и старенькая бабушка.
Гостей было человек сто. Были даже приглашенные из Москвы и соседних республик. Понятно, что кавором, или посаженым отцом, был товарищ Дима, который был ничуть не меньше героем стола, чем жених с невестой. Расчувствовавшийся Дима даже спел для них, аккомпанируя себе невпопад. «Я-а-аблони в цвету-у-у, како-о-ое чу-у-удо», – выводил он своим неожиданно бархатным баритоном, и перламутровый немецкий аккордеон смотрелся на его могучей груди, как одинокая закусочная тарелочка на просторах пустого обеденного стола. Хорошая была свадьба. И брак был счастливым. А продлился он почти два года.
Как Анкехцпаратон вышла замуж во второй раз
14 декабря 2004 г., утро
Как и большинство знакомых Шварцу патологоанатомов, судмедэксперт Генрих Альбертович был весельчаком и любителем анекдотов. Постоянная близость к чужой смерти настраивала на бережное отношение к радостям собственного быстротечного бытия. Причины для веселья этот лохматый, где не лысина, крепыш находил повсюду. И не в последнюю очередь – в исследуемых трупах.
– Ну что тебе рассказать новенького, помимо того, что уже записано в заключении? – весело уставился он на Шварца, сплетя бледные пальцы на аккуратном животике под толстым свитером: температура в кабинете была ненамного выше той, что рядом, в морге. – Девочки, нам два хор-р-роших кофе поставьте! – жизнерадостно крикнул Альбертыч в глубь коридора морга и продолжил: – убит твой Лусинян проверенным древнеегипетским способом. Тяжелым предметом перебито основание черепа, что привело к кровоизлиянию в мозг, остановке дыхания и смерти в течение двух-трех часов. А может, чуть меньше или больше: время-то – холодное.