Устала, как бобик, но ждала, спросить — обольстительная ли. Ника с трудом приоткрыла глаз, возя рукой по его животу.
— Чего ты там, — зевота скрутила ей рот, — ну, чего ты дергаешься. Спи уже.
Фотий послушно перестал смеяться. И улыбаясь, мгновенно заснул.
Жаркие летние ночи делают поселки на побережье похожими на цветные пульсирующие сердца. А если оторваться от земли и взлететь в наполненную звездами и запахами трав небесную высоту, оттуда покажется — лежит в черном пространстве дышащая светом гроздь винограда — купно собраны яркие огни в сердцевине и к краям — все более редкие. Маленькие. Там, в середине — центральная улица, вдоль которой самые нарядные дома. На разбитую грунтовку выходят распахнутые входы в ресторанчики и бары, увешанные фонариками. В них свет будет гореть почти до утра, равнодушно следя за танцами, шумными разговорами, иногда вспыхивающими мгновенно драками. От ярких пятен света отделяются точки, покачиваясь, ерзают по темному песку, под смех и говор уводя ночных купальщиков к невидимой воде. Дальше, к самым краям поселка, где дома и дворы попроще — в окнах свет не горит, разве что под виноградными листьями светит круглая лампочка, пронизывая зелень желтизной. Под ней стол, накрытый клеенкой, чайник и разнокалиберные тарелки. Дети спят за черными окнами или бегают по улице, время от времени выскакивая на свет и дурачась, убегают обратно. Взрослые сидят под электрическим виноградным куполом, чувствуя, как горит напеченная солнцем кожа, пьют вино из кружек и стаканов, разговаривают. Правда, за пару-тройку последних лет очертания электрической грозди стали более прихотливыми. Крепкие хозяева возводят отельчик на границе поселка и степи, с обязательным садом камней перед верандами, благо камней тут много, и поливать их не надо. И он загорается так же ярко, как сердцевина села. Будто крупные ягоды оторвались и откатились. А за краями поселка уже царит совершенная кромешная космическая темнота. Так кажется, если выйти за пределы света. Но если уйти дальше, и медленно, чтоб не споткнуться, погрузиться в пахнущий полынью космос, наполненный мерным плеском моря, то можно шагнуть в другие пределы. Где даже если еще не взошла луна, светят звезды. А многие горожане и не подозревают, что звездного света вполне хватает, чтобы видеть изрезанные временем скалы, рощицу дикой маслинки с посеребренными листьями, а то — черную пасть степного оврага. Тут редкие человеческие огни, отбившиеся от своих, не убивают ночной свет. Где-то, водя длинными спицами лучей, едет машина. А там — красная звездочка рыбацкого костра. — Вплетены в ночь, рядом со звездами и бледным, сильным светом проснувшейся луны, которая плашмя кладет серебро на плоскую сонную воду.