— Нет. Какие-то школьницы. Получат от мамок чертей. Ника отвлеклась от Ласочки. И, правда, девчонки-то совсем сопливые. Пышненькая шатенка, в таком же, как у Василины длинном свитере-платье, и под ним тоже ртутно-блестящие лосины, только не черные, а белые, обтягивающие полные ляжки. Круглое лицо с пухлыми губами и немилосердно, как умеют только совсем зеленые девчонки, намазанные глаза с тяжелыми жирными ресницами. И вторая, лица ее Ника не видела, только шею и начало плеч в вырезе лодочкой. Но по спине лежала толстенькая, совсем девчачья коса, старательно завитая на кончике и схваченная широкой резинкой. Обеим с виду лет по пятнадцать. На столе звякнуло, треснуло. Тина охнула и, протягивая руку, зажгла светильник.
— Кажется, разбила что-то, темно. Извини, посмотрю. Ласочка подняла глаза, прямо на Нику. Та машинально кивнула, тоже не отводя глаз. Но снежная королевишна нахмурилась и, сжав губы, отвернулась.
— Выключить опять? — Тина придвинула к себе тарелку и нацелила вилку на горячее.
— Да ладно. Уже ладно.
На свое место плюхнулась Василина, молча подвинула к себе тарелку и, навертев на вилку блестящих желтых кусочков, отправила в рот.
Телевизор вдалеке мигал, показывая новомодные видеоклипы и головы танцующих задирались и поворачивались, чтоб ничего не пропустить. Черная фигура склонилась, помавая неверной рукой над головой Тины и та, аккуратно положив вилку, поднялась, кинула в пепельницу скомканную салфетку.
— Поговорили? — Ника тянула шею, пытаясь за танцующей парой снова разглядеть Ласочку. Было странно ревниво думать о том, как та посмотрела, намеренно не узнавая, и отвернулась к новым подружкам.
Отпивая из рюмки, Ника посмеялась над собой, одновременно удивляясь.
Ну и хорошо, что не признала, к чему ей эта бледная змейка, ведь показала уже, на что способна. …Нет, надо подниматься и уходить.
— Я, наверное, совсем дура. Да? Совсем-совсем, — голос у Василины был непривычно скорбным.
— Да что ты, Васинька. Не так, чтоб уж совсем.
— Давай выпьем.
— Давай. Когда кавалер вернул Тину на место и, качаясь, все пытался поймать ее руку для поцелуя, Ника снова увидела девочек за дальним столом.
Ласочка что-то говорила шатенке, красиво поводя руками перед пухлым нерешительным личиком, а потом, приобняв за шею, стала шептать в ухо. Та неуверенно заулыбалась в ответ. Отпила из фужера, засмеялась, вытирая глаз. И, зажмурившись, опрокинула в рот остатки спиртного. Ласочка подбадривающе улыбалась, придерживая стеклянную пяточку — пей до дна, до дна… Ника отставила свою рюмку. Ласочка скользнула по ней взглядом и опять равнодушно отвернулась. А потом стол заслонили чужие черные фигуры, грянула музыка, начались танцы, закачались над прыгающими головами цветные бумажные фонарики. Рядом с Тиной грянул о скамью большое тело Митя Павлович, хлопнула пробка, вылетая из бутылки шампанского, официант, значительно улыбаясь, ловко наполнял высокие бокалы и совал их в руки опешившим барышням.