— Ван вей тикет! Ван вей тикет! — кричала в голове Ленки веселая чернокожая девушка, сверкая узкими брючками, казалось, собранными из наклеенных на длинные ноги таких вот блестящих кружочков.
И парни в цветных пиджаках и рубашках орали, терзая гитары и барабаны.
— Ван вей тикет, Ленка Каткова! Горда шляхетна полька, ленник польского короля, Ленуся Малая. Вот тебе билет в один конец — в голосах и мелодии бесшабашной песенки. Не страшно?
Про Феодосию Ленка знала, что есть там огромный Золотой пляж, куда Петичка возил старшую сестру Светку на своем кашляющем мопеде. И однажды был дома грандиозный скандал, когда они не вернулись в срок и приехали на другой день к вечеру.
— Я уже все морги обзвонила! — рыдающим голосом кричала мама, сжимая в руке рюмочку с валерьянкой, — я в… в больницах всех! А ты!
— Мам, я же позвонила, вчера еще, — резонно возражала Светка, ходя по квартире с полотенцем, наверченным на вымытые волосы.
— Да? Это было уже… ночью почти!
— Искала телефон, — Светка спорила безмятежно, и это всегда Ленку поражало, потому что на нее мамины истерики действовали как паралитический газ, все у нее опускалось, внутри начиналась тряска, и хотелось сделать что угодно, лишь бы не кричала, и успокоилась.
— Искала? — Алла Дмитриевна быстро шла в кухню, становясь за папиной спиной, а тот покашливал и отворачивался к темному окну, — ночью, искала — ночью! Сережа, да скажи уже! Хоть что-нибудь!
Папа покорно открывал рот, но голос мамы слышался уже из комнаты и потому он шуршал газетой, терпеливо пережидая представление.
Еще в Феодосии была длиннющая улица Федько, а городская набережная была отделена от нее железнодорожными путями, и Ленке это ужасно не нравилось. Ну что за море такое, удивлялась она, как можно лежать на пляже, когда почти над головой ползают, фырча, паровозы с вагонами.
А больше ничего толком про город Ленка не знала, и когда папа после долгих уговоров соглашался повезти семью в очередное путешествие по крымским местам, Феодосию проскакивали быстро, стремясь к южному волшебству — на горное побережье и туда, где Бахчисарай с ханским дворцом.
В этот раз Феодосия показалась Ленке такой же не примечательной, но выгружаясь из автобуса и пересаживаясь в другой, уже специально заказанный для них, она понимала, город не виноват, что их просто быстренько провезли непонятными улицами, сунулись в тенистый переулок, и выгрузили в обычном школьном дворе, с замызганным маленьким стадионом, примыкающем к задней стене небольшой школы.
Там было гулко и все чужое. Ходили по коридорам деловитые незнакомые люди — взрослые и не очень. Ребят сразу пересчитали, снова проверяя всякие списки. Девочек отогнали в классную комнату, где на стенах висели биологические плакаты, а на учительском столе красовалась ваза с цветными и очень настоящими восковыми яблоками и грушами, а вместо парт выстроились ряды кроватей с никелированными спинками. И через десяток минут уже потащили посещать туалет и столовую.