Пока что разум Даэда занялся способами добыть мед из гнезда и не подставить голые руки и лица сердитым хозяевам вкусной еды. Но не забыл главного желания.
Они все же добыли мед, Даэд залез на дерево, укутанный в покрывало, следя за осами через прорезанные в нем дырки для глаз. И через небольшое время на поляне пили холодную воду, заедая ее комочками темного, восхитительно пахнущего цветами и пыльцой меда. Неллет смеялась и болтала, гордая тем, что вспомнила важное и теперь у них появилось еще занятие. А Даэд, немного стыдясь маленькой своей хитрости, думал: у него есть причина забраться подальше по склону, чтоб найти еще гнезда, ведь не станешь разорять это, оставляя маленьких ос совсем без еды.
— В серебре, — сказала вдруг Неллет, облизывая пальцы, — с соком питты и кусочками испеченной каражи, но чтоб подавали в большой серебряной чаше, тогда лесной мед приобретает цвет и вкус драгоценности. Это еда проводов месяца-морры и встречи месяца-эппы.
Даэд улыбался, жуя и глотая, кивал, стараясь не спугнуть легких слов, которыми она, увлекшись, рассказывала ему и заодно себе нечто из глубины памяти, освобожденное радостью добычи. Но сказав о серебре, Неллет остановилась, опуская руку с комочком меда.
— Спать хочу, — поспешно заявил Даэд, — и меня все же покусали, где там эти твои лечебные листики? Помажешь мне ранки?
* * *
Утром рассвет не пришел. Вместо него сумрачный, будто вечерний воздух полнился звуками мерного теплого дождя.
— Месяц-эппа, — сонно сказала Неллет, удобнее поворачиваясь под мягким покрывалом, — он всегда приходит с весенним дождем, мы можем еще поспать.
— Спи, — Даэд обнял ее, такую теплую, с гибкой спиной и прохладными от ночного воздуха плечами, — поспи еще, моя Неллет, моя сладкая маленькая Неллет.
Под мерный шум дождя она снова заснула. А Даэд, мучаясь тем, что лежать стало невыносимо и впервые он делает что-то сам, осторожно сел, укутывая ее покрывалом. Надел свою тунику, кидая поверх короткий плащ с капюшоном — из того же пущенного ими на одежду покрывала. И вышел, крепко прикрывая за собой плетеную дверь.
«Я только пройду повыше, по склону, недалеко. Скажу, искал новые гнезда».
Может быть, Неллет поспит час или два, прикинул он, быстро и аккуратно ступая по мокрой траве самодельными сандалиями, успею пройти до верхних полян, осмотреться. И вернусь.
Через какое-то время быстрой ходьбы он достиг наклонной поляны, очень большой, покрытой травой такой ровной, будто ее посадили намеренно. И встал под широкими листьями, с легким испугом всматриваясь в сумрачные окрестности. Он не заходил в эту сторону так далеко, вернее, не так уж и далеко, прикинул он, но Неллет никогда не хотела уходить именно в эту сторону, вверх по склонам.