— Вот черт! Да что тут орет все! Пойдем на берег?
Он взял ее руку и потянул к белеющей над черным пляжем лесенке, которую перекрывал хлопающий парусиновый тент. Оглянулся.
— Посидим просто. Поговорим.
Шанельке стало неловко, что она как маленькая, надувает губу и упирается, сама уже делая мелкие шажки. И она, отнимая свою руку, пошла следом, подавая ее на крутых ступеньках и забирая снова.
В темноте, которую пятнали редкие фонари, что дотягивались почти к воде, Дима приволок к самому прибою раздолбанный деревянный топчан.
— Прыгай, а то унесет. Подожди.
Стащил рубашку, теряя из кармана что-то блестящее, кинул ее на щелястые доски.
— Мелочь растерял. Ну пусть. На хорошую погодку. У вас так говорят детишки? А вы тут давно? Ирина всем уши прожужжала, какие вы классные девчонки. Ждала вас.
— Говорят, да. Я сама кидала копейки в воду. Маленькая была. Мы тут второй день. Сегодня вот шашлык. С компанией. Я прогуляться отошла. Проветриться.
Она замолчала, поняв, делает то, о чем сама с собой договаривалась — не буду так, — козыряет перед мужчиной тем, что ей без него — хорошо-о-о… тьфу ты.
— А репортаж? — Дима сидел рядом, но не взял ее руку и не касался плечом. Просто сидел, повернувшись и глядя в лицо.
Она подумала, напоминая себе — я с ним спала. Секс у нас был.
— Какой репортаж? Ой, ну да. А у нас тут еще задание. Нужно было срочно. Тем более у вас длинный квест, мы решили, к финишу вернемся.
— Еще три дня, — кивнул Дима, — жалко. Ирина твоими снимками восторгалась. Вот, говорит, сразу видна столичная школа. Ты чего смеешься? А нам не показала. Мне.
— Покажу еще. Олечка вышла очень хорошо.
И Шанелька покраснела. Ведь поймет, что она стервозно пытается задеть. Но Дима или не обратил внимания, или был сама простодушность.
— Она всегда хорошо получается. И в школу моделей ходила, знает, как сидеть, как стоять.
Он вытащил мобильник, проверил экран.
— У меня до трех утра время есть. А тебе обязательно надо туда, к шашлыкам?
Его лица не было видно в чуть разжиженной фонарями темноте. У ног смачно плескало море, холодя кожу тяжелыми, всякий раз внезапными брызгами.
— Ты что? Ты мне, что ли, свидание назначаешь?
Шанелька искренне и очень сильно возмутилась. А он в ответ так же искренне удивился.
— Ну да. Ты позвони подруге. Что не придешь. Если так можно. И кстати, номер свой дай, а то как-то по-дурацки испарилась. Если хочешь, конечно.
— Испарилась? — Шанелька попыталась возмутиться еще сильнее, но вместо этого расхохоталась. Махнула рукой.
— Ой. Ладно. Я позвоню сейчас. Ты только не слушай, хорошо?