Тяжеленная хреновина получилась. И цвет у него был почти такой же, как то, что в него должно было попадать. Я не оценил. Сколотил дамам сидушку из дерева. Действительно стало удобно. И чего мы раньше не додумались до таких преобразований в туалете?
Но Катюха почти сразу сказала, что туалет ещё будем перемещать. У нее скопились тонкие шкурки, из которых она планировал пошить какой-то купол и обмазать сверху смолой и глиной. Тот материал, который изначально Елена обещала пустить на безрукавки, мой химик забрала себе. По Катюхиному плану это будет перекрытие биогазового реактора. Вот так. Не больше и не меньше.
Яму копать пришлось, конечно, мне. Обмазывать глиной, сушить очагом внутри — тоже мне. А еще женщины экспроприировали половину тех трубок, что были предназначены на переплавку. Мол, все равно этого мало, а им как раз хватит для подведения газа. Конфорка с горелкой от походной газовой печки у нас осталась. Но я не думал, что когда-то к ней можно будет подвести газ.
Оказалось, что все то, что мы раньше выбрасывали, можно пускать на переработку: головы животных, рыб, прочие остатки пищи и хм… туалета преобразовывались в биогазовом реакторе. Там под воздействием бактерий происходило выделение газа, который можно применять в своих целях.
— Англичане ещё два века назад использовали этот газ для освещения улиц, — поясняла мне Катерина. — Это в России подобные примитивные преобразователи отходов так и не получили распространения.
— Своего природного газа хватало? — поинтересовался я.
— Не только, — покачала головой Катюха. — Метановое брожение биомассы происходит при температуре от нуля до плюс семидесяти градусов. Согласись, что в России не так много регионов, где температура выше нуля круглый год. Хотя и в остальное время года можно использовать эти реакторы, но действительно природный газ дешевле.
На самом деле ничего сложного в этой конструкции не было: большая емкость, где все это «дерьмо» накапливалось, отводы для остатков и для газа. Ну, еще весло, и, собственно, все. Лопатку-весло я выточил буковую и закрепил при помощи уплотнителя из старой байдарки. Раз в сутки всю массу мы перемешивали. Она там должна бродить и выделять газ, который поступал по трубке в систему конденсата и потом уже на горелку.
Летом топить печи в домах смысла не было. Кухня у нас располагалась под навесом. А отходы выбрасывались в реку. Теперь это все «окультурили». Денис, когда вернулся из похода, долго восхищался. И даже ругать за то, что женщины взяли трубки, не стал. И то, что осталось, он решил не трогать.