Пока он рассказывал, меня грела мысль о том, что я Каори всё-таки не безразличен, окажись я в такой запутанной ситуации, то неизвестно как бы поступил, она же не довела начатое до конца, и я вижу только одну причину. Она любит меня и не готова тогда была собственноручно оборвать мою жизнь.
─ Где Каори? ─ прервал я, затянувшееся молчание Изамы.
─ Дело в том, что полиция сообщила Этсуко, что ты попал в больницу, и есть все основания полагать, что это произошло вследствие действий Каори. Ей не составило труда понять, что Каори собиралась убить тебя. Еще до того, как врачи сообщили, что ты начал принимать силу, в больницу прибыло десять сильнейших владеющих клана, а также сорок тяжеловооруженных наемников, у которых был приказ охранять тебя и не допускать к тебе Каори. Так что она всё время, что ты пробыл в коме, жила в машине около входа в больницу. Этсуко попыталась узнать у нас, что произошло, но я и Каори решили ничего не сообщать ни ей, ни полиции. Твоя бабушка, уверовав в то что тебя хотели убить, дважды в порыве гнева нападала на Каори с использованием своего дара, оба раза мне удалось пресечь эти нападения, мы всё-таки смогли договориться о том, что я могу находиться в палате и внутри больницы, Каори же запрещено заходить в больницу. Если она попробует проникнуть внутрь, наемники и члены клана имеют приказ уничтожить мою дочь. ─ Какие страсти кипят, и это еще до того как им сообщили, что я стал владеющим, приятно, что и пустым я не безразличен бабушке.
─ Позови бабушку, ─ мой голос был слаб, но дед быстро исполнил мою просьбу.
Услышав мою просьбу привести Каори, Этсуко сперва стала возражать и требовать, чтоб я рассказал, что случилось, я отказался, сославшись на то, что это внутреннее дело рода. Увидев, что я непреклонен, она согласилась, но при этом сообщила деду, что около входа в палату будет семь владеющих и двадцать наемников, готовых в любой момент на захват или уничтожение любого, кто осмелится причинить вред её внуку.
И вот, подталкиваемая бабушкой, зашла Каори, она была своей тенью, в волосах проглядывалась ранее отсутствующая седина, темные круги под глазами говорили о том, что она очень мало спит. Она молчала, смотря на меня виноватыми глазами, в которых отражалась ненависть, но не ко мне, а к себе самой. Изама и Этсуко тактично вышли, понимая, что нам надо побыть наедине, бабушка, угрожающе посмотрев на Каори, сообщила, чтоб та не смела мне навредить. Я чувствовал сильную слабость, но всё-таки смог встать и подойти к Каори, она зажалась в углу, боязливо посматривая на меня.