— Ну, что же ты?
Дженни шагнула в самую тьму — и та, недовольно зашипев, исчезла. Девушка погладила отца по щеке.
— Представляешь… — прошептал магистр. — Никому в голову не пришло, что я вступлюсь за свою семью.
— Дураки они.
— Я — чудовище, уничтожающее демонов. И все.
— Все, мой чудовищный отец. Собирайся. Пойдем.
— Куда?
— Купаться. Уже август, а мы с тобой ни разу на море не были. И бабушка меня не пускала. По ее мнению, современные купальные костюмы — это просто вызов приличиям.
Солнце заливало белый песок пляжа. Никого…
Где-то далеко жил своей жизнью Ронн — город магов, который — пора уже было признаться себе в этом — Алан и любил, и ненавидел…
— Ты купаться идешь? — зазвенел голос Дженни, отвлекая от погружения в себя.
— Да. Конечно, — рассеянно ответил он. И направился к воде. Потом перевел взгляд на дочь. И злобно прошипел. — Это… что такое?
— Это? — неизвестно чему обрадовалась принцесса. — Это — мой купальник.
— Который бабушка запретила?
— Точно.
— Джен Ярборро.
— Ой, пап, прекрати. Ты же говоришь, что детей надо воспитывать лет до двенадцати. Потом бесполезно — и надо наслаждаться тем, что получилось. А мне уже восемнадцать. К тому же, ты не раз объявлял, что тебе нравится то, что из меня выросло.
— Мало того, что ты обрядилась в эти завязочки и веревочки, так ты еще и подслушиваешь мои разговоры?
— Велико умение подслушать. Вы так орете обычно, магистр…
— Ну, знаете ли, ваше высочество.
— Да ладно тебе, пап. Не занудствуй. Зато загар ляжет ровней.
И дочь с визгом бросилась в воду, подняв тучу брызг.
Алан Ярборро недовольно покачал головой — и поймав себя на том, что, против воли, улыбается, медленно пошел к воде.
Морская гладь зашипела змеей, обжигая мага и протестуя против вторжения.
— Папа… — выдохнула Джен одними губами.
— Слишком много во мне тьмы, — спокойно отозвался магистр, не обращая внимания на боль.
— Тебе помочь?
— Погоди.
Он уселся в полосе прибоя и стал смотреть на море. Бескрайняя бездна. Манящая и коварная, ласковая и буйная, нежная и смертоносная… Всегда привлекающая к себе человека. Свободой. Вызовом.
«Ну, что же ты, море… Примешь меня? С болью и тьмой? Насквозь пропитанного ненавистью к самому себе? Не понимающего, как жить дальше?
Войну у меня забрали, а больше… Я не знаю, как и чем унять грызущую изнутри боль…
Что же ты отступаешься от меня, как от прокаженного? Молчишь…?
Маг с болью вспомнил, как мальчику в пять лет откликнулась водная магия — самая первая. Самая любимая… Как брызги воды из королевского фонтана превращались то в скачущих лошадок, то в летящих птиц, стоило только захотеть.