— Которая вернула меня к жизни… После того, как мы не смогли отыскать дочь в проклятом Ронне.
— Знаешь… Я иногда думаю, что Аль просто не хочет возвращаться, — тихо проговорил отец. — Потому что не простила ни себя, ни нас…
— Она жива, — простонала владычица. — Сосуд жизни не может лгать. Посмотри, ее сосуд светится.
Демон взял руку жены, осторожно разжал ледяные пальцы. В глубине темной жидкости еле подрагивали нити судьбы его дочери. Наследницы. Невозможной, неуправляемой. Аль…
— Руф. Я знаю, это тяжело. Я знаю, ты боишься. Но я не могут больше видеть, как ты страдаешь. Сходи к Мердесу.
— Нет. Я боюсь… Боюсь того, что он мне скажет.
— Он скажет тебе, что он был прав. Что если бы мы тогда его послушались, Аль была бы с нами. Мы знаем, что он так скажет. И мы знаем, что он был прав. Руф, — он притянул ее к себе, поцеловал в лоб, — пойдем вместе. И вместе это выдержим.
Какое-то время Руфаль плакала. Демон вздохнул с облегчением. Она не плакала восемнадцать лет. А теперь плачет. Наконец-то.
Руфаль плакала. Черными, солеными слезами с горьким запахом полыни. Как дождь.
— Маги прибыли, — раздался с порога голос Лорриана.
Во взгляде владычицы демонов едва мелькнула надежда. Такая же призрачная, как нити в Сосуде Жизни.
— Распорядись, пожалуйста, пусть усилят охрану, — сказала демоница уже совсем другим тоном.
Доля секунды ушла на то, чтобы убитая горем мать превратилась во Владычицу Демонов. Лиандр улыбнулся. Про себя. Так, чтобы его грозная и всесильная супруга этого не заметила, и спросил:
— Считаешь, в этом есть необходимость?
— Да. Я не доверяю этому… Ярборро.
— Хорошо. Я вызову дополнительный резерв на всякий случай. Я ни за что не буду рисковать нашей безопасностью, и ни в коем случае не подвергаю сомнению твою интуицию. Но… Если я кому-то из них и доверяю, то как раз этому Ярборро.
…
— Зачем вы вообще атаковали Верховного мага? — спросил Лиандр у магов, когда все расположились в уютной гостиной.
— Когда вы узнали о том, что демонята у магов, вы посчитали, что все маги — это единое целое, — проговорил Рийс.
— А разве это не так? — Руфаль с интересом разглядывала своего собеседника. Узкие глаза — холодные, неподвижные. Как… Как у змеи. Длинные волосы заплетены в косу. Справа, у виска — белоснежная прядь. Голос тихий, мягкий. Однако в нем чувствуется власть. Сильный маг. И, судя по реакции остальных — уважаемый. Этих троих что-то связывало. Они друг другу доверяли, она это чувствовала. Надо же… Интересно.
— Нет. Город-государство магов управляется советом тринадцати. Все решает голосование. И, можете мне поверить, провести единое решение бывает очень трудно, — маг говорил спокойно, однако на самом дне его холодных, змеиных глаз плескалась ненависть. Ненависть на несправедливость.