— Я не пью, — ответила Лера.
— Так и я не пью. И потом, я же тебе не вино предлагаю, а горилки. Своей, домашней. Сама делала. — Валентина вытащила из-под стола двухлитровую бутыль с мутноватой жидкостью и разлила по рюмкам. — Мы по чуть-чуть, для настроения. На чем я ее, родимую, только не гнала: и на рябине, и на полыни. А эта — пряная. Здесь тебе и мята, и анис, и грецкие орехи — в общем, все самое что ни на есть полезное.
— Даже не знаю. Если только по чуть-чуть.
— Да ты посмотри, под какую закуску я тебе предлагаю выпить — домашняя колбаска, кровянка, и сало копченое. Все своими руками приготовленное, экологически чистые продукты, а потому качественные и вкусные. И картошечка молодая вареная с укропчиком. Да это же грех — не выпить по рюмашке с такой роскошной закуской!
— За что будем пить? — отважно подняла рюмку Лера.
— Не за что, а за кого. За нас, за баб, давай выпьем. Чтобы нам все выдержать и не переломиться от тягот житейских. Ну, будьмо!
— Будьмо! — согласилась Лера и осторожно отпила из рюмки обжигающую нутро жидкость: какое же верное название для нее придумали.
— А вы, наверное, из Украины приехали?
— Из нее, родимой. Не хватает у нас работы для всех. Да и моя профессия вдруг стала не в чести. Представь только: учитель русского языка и литературы на Украине. Даже на ужастики не нужно ходить. А здесь работы куча — выбирай не хочу. Вот я и выбрала самую тяжелую — маляра.
— Но зачем?! Вы же здесь можете давать уроки, в школе работать.
— Нет, не могу. Я домой хочу вернуться, а для этого должна забыть то, чему меня в университете учили. Семья у меня там осталась — муж да двое деток. А еще родители старенькие, которым тоже моя помощь нужна. Да еще свекор со свекровью. На мне теперь все держится, а потому сдаваться никак нельзя. Может, еще по одной — за компанию?
— Нет-нет, спасибо! — Лера чувствовала, как у нее кружится голова и усталость накатила. — Я себя всегда такой беспомощной чувствую, когда выпью, а потому лучше воздержаться. Мне больше нравится, когда тело слушается.
— Ну как знаешь, настаивать не буду. Всяк человек сам знает свою меру. А вот я еще выпью. — И Валентина со смаком выпила. Потом еще одну, и еще. — Поверишь, так устаю на работе, что уже и сил на дурные мысли не остается.
— Почему непременно дурные? Очень скучаете по детям?
— Если бы только это! Муж у меня — еще тот котяра.
— Потому что в год Кота родился?
— Какая же ты еще наивная! — улыбнулась Валентина. — Нет, он родился в год Свиньи. А повадки как у того кота в сказке: идет направо — песнь заводит, налево — сказку говорит. В общем, все равно что свинские. А сказки сказывает — заслушаешься. Кругом же все русалки, русалки — одна краше и моложе другой. И вся-то надежда на то, что детей очень любит. Да и не всякая русалка согласится его с детьми себе на шею посадить. Так что живу как в сказке. Ты не суди меня строго. Я вообще-то не пью. Но сегодня день такой: очень хочется забыть обо всем на свете. С тобой никогда такого не бывает? Хотя ты еще молодая. — Валентина пыталась сфокусировать пьяный взгляд на Лере, но ей это плохо удавалось. — Да, очень молодая. Только вот зря ты себя губишь!