Он еще раз полоснул меня взглядом.
— Нельзя вооружать народ!
Лидарон закинул ногу на ногу и, проигнорировав мнение Исфагиля, произнес.
— Предположим, мы дадим людям оружие, но кто поведет их в бой? Кого они послушают и не повернут ли они оружие против города, начав грабежи и резню на улицах.
Я еще не понимаю, какую ловушку мне готовят и прусь в расставленную западню.
— В чем проблема? Есть рыцари клана, есть ополчение города, разве этого недостаточно, чтобы обеспечить порядок?
Голубая сутана опять подала голос.
— Пока мы не контролируем вождя, которому толпа подчиняется, ее вооружать нельзя. Она тут же бросится грабить и убивать.
Иронично хмыкаю.
— Вы священник и такого плохого мнения о своем народе.
— Народ это одно, а вооруженная озверевшая толпа это совсем иное.
— Полностью согласен с отцом Героном. — Прошипел глава трибунала. — Неуправляемая вооруженная толпа нам в городе не нужна.
Король разочарованно развел руками.
— Необходимы гарантии.
Возвращаюсь к своему месту и кладу руки на стол.
— Я дам вам эти гарантии.
Ты что сдурела. — Зашипел на меня Варга. — Какие гарантии, куда ты лезешь?
Все взгляды присутствующих сосредоточились на мне.
— То есть, — улыбнулся король, — вы готовы взять на себя организацию восставшей толпы?
— Да.
— Гарантировать городу сохранность его имущества?
— Да.
— Возглавить и повести этих людей в бой.
— Да! Я поведу их. — Вижу себя настоящей героиней на белом коне, вокруг полощутся знамена, а боевые колонны проходят мимо и, восторженно крича, идут в бой. Я стою на холме, и мое белое платье видно отовсюду, оно вселяет уверенность и стойкость в народные волны, громящие отряды Феррана.
— Это безумие! — Вмешивается Кендор. — Будет не битва, а избиение.
— Почему же? — Король продолжает мило улыбаться. — Если их поддержат ваши рыцари и ополчение Лиги, то шансы, по-моему, неплохие.
Гранд морщится.
— Толпа есть толпа, она разбежится после первого удара.
Улыбка Лидарона стала еще шире.
— В общем случае, да, но когда впереди народа будет стоять их любимая королева, тем более, внучка самого Эстриала, они ее не бросят и будут стоять до последнего. Думаю, после выданных госпожой Валерией гарантий, мы можем подумать о вооружении простого народа. Я склонен согласиться.
Кендор задумался, и глубокие морщины разрезали его лоб. У меня же зароились неприятные мысли. Что это значит — впереди будет стоять их любимая королева, — я вам что, памятник. Меня же убьют!
Что, допрыгалась, идиотка, — демон бешено орет на меня, — ты что наговорила? Это тебе не кино. Ты хоть представляешь, что в сознании этих людей означает повести в бой. Это значит выхватить меч и, заорав во весь рот, побежать на врага впереди всех. Рубить, колоть, убивать! Именно на это ты только что согласилась.