Пячусь назад, не делая попыток напасть, понимаю, что сейчас-то Серба врасплох хрен застанешь, а восстановился я не полностью. Да и глупо в данной ситуации кулаками махать и так выйти живым из данного поместья шансов немного. От первого удара папаши в переносицу увернулся, второй, летящий в скулу, парировал, поставив блок. Хрясь! Из меня, словно из мячика выходит весь воздух, пропустил удар в живот. Брямс! Заваливаюсь на бок, подозревая, что пару ребёр он мне сломал. Уже не могу поднять рук, сознание плывет, а удары продолжают сыпаться. Недолго смог продержаться. Ну, Лиса, хорошо же ты за гоночный инцидент извинилась!
Сколько меня избивал Серб — не знаю, времени не отложилось, но меня спасла миниатюрная и чем-то похожая на Лису женщина. Та подъехала на кабриолете, естественно, серебристого цвета и экзекуция прекратилась после того, как женщина заглянула в салон красной машины, где продолжала безмятежно дрыхнуть Лиса. Сквозь заливающее кровью глаза, отметил, что женщина что-то сказала и меня оставили в покое. Дама же с серебристыми волосами подошла и покачав головой ткнула в грудь пальчиком Серба, ни сколько того не боясь.
— Идиот! Трижды!!! — припечатала и резко развернувшись, пошла к машине с Лисой.
— Кула! Подожди! Всё объясню! — бросился за ней Серб.
Я же повернулся на спину и провёл языком по разбитым губам. Н-да, отлично, мать его, отпраздновал воскрешение, чуть снова жизнь не потерял. Хотя, ещё не вечер, этот костолом может вернуться и продолжить делать из меня отбивную. Если бы не пропустил несколько первых ударов, то он бы просто так меня не отметелил, но сейчас необходимо восстановиться, а это, как понимаю, займёт не день и, боюсь, не два.
Скосил глаза и увидел, что Лису Серб на руках понёс в дом, рядом идёт Кула, которой Сурн что-то втолковывает, время от времени указывая на меня рукой. Охранники же философски стоят с закрытыми глазами и чуть ли не зевают, им никакого дела нет до происходящего.
Пора и честь знать, приласкали так, что мало не показалось. Перевернулся на бок, потом встал на четвереньки и кое-как поднялся на ноги. Утёр кровь с лица, сплюнул на землю. Одна радость — зубы целы. Покачиваясь, словно пьяный, побрёл в сторону выхода. У самых ворот, оказавшихся закрытыми, взгрустнул. Похоже, выпускать меня никто не собирается, а, следовательно, в скором времени последует ещё один боксёрский раунд, где выступать буду исключительно в виде груши. Оценил высоту ворот и забора, нет, не перелезу, да и находись в лучшей форме и то не факт, что смог бы. Привалился спиной к воротам, а те через несколько минут стали разъезжаться. Кто-то приехал? Обрадовался я, протискиваясь между створок. Но нет, как только оказался на улице, ворота с глухим лязганьем закрылись.