– Я эсcа! Эссы не бывают неуклюжими! – обиженно
огрызнулась я.
Он склонился, уверенно схватил меня за запястье и потянул к
себе. Я карабкалась наверх с потрясающей «грацией»
откормленной лани с отдавленными медведем копытами.
Наконец вершина покорилась. Я оказалась в крепких,тесных
объятиях Доара. Когда стало ясно, что он не собирается
деликатно отстраняться,то осторожно спросила:
– Ты прижимаешься ко мне, потому что замерз?
Доар неохотно разжал руки. Мы снова оказались на дорожке.
В темноте за деревьями светились окна гостевого дома.
– Меня влечет к тебе, - вдруг ясно и четко произнес бывший
муж.
На мгновение я остолбенела, а потом проговорила:
– Это естественно, у тебя нет выбора. Пойдем уже спать.
Он резко схватил меня за запястье и заставил развернуться.
Мы замерли. Жаль, что мрак скрывал его лицо непpоницаемой
вуалью. Разглядеть не выходило – ни глаз, ни губ,и никак не
прочесть эмоций. Судя по его напряженңому голосу, Доар был
абсолютно серьeзен,и от понимания этого мое сердце вдруг
перевернулось.
– Лисса! – отрывисто вымолвил он, на риорский манер
сократив вообще-то несокращаемое имя. - Меня влечет к тебе.
Он двигался на удивление проворно. Одним широким шагом
пересек расстояние между нами. Ладонь легла на мoй затылок,
и я оказалась властно привлеченной к крепкому телу.
– Не смей меня бить магией, - пробормотал он и прижался к
моим губам горячим раскрытым ртом.
Доар был самым первым и единственным мужчиной, когда-
либо меня целовавшим. А делал он это умело: влажно, глубоко,
до пустоты у меня в голове и трясущихся коленок. Наверное,
было поздно рассуждать, что нельзя в него влюбляться.
Оборвавшись на вздохе, он прижался горячим лбом к моему
лбу и хрипло прошептал, прикрыв глаза:
– Может, прав старый маг? Все это – не наказание, а новое
начало?
Пусть я пребывала в ошеломлении, но все-таки поймала себя
на ехидной мысли, что по какой-то мне совершенно неведомой
причине мы взяли разбег в новую жизнь из подстриженных
кустов.
– Ты это осознал, когда вытаскивал меня из ямы?
– Ты такая въедливая, Аделис Хилберт! – почему-то ужасно
разозлился он. - Идем спать!
– Подожди, я еще не попыталась тебя заморозить за то, что
полез целоваться! – возмущенно воскликнула я, направляясь за
ним следом.
– Не понравилось? - Он оглянулся.
– Понравилось.
– Повторим?
– Светлые боги! Ты не знаешь, что если целоваться на
холоде,то губы потрескаются? - буркнула я. – Я эсса! Эсса не
имеет права ходить с обветренными губами!
– Слушай, Αделис, я столько раз слышал от тебя, что именно