эссы, не желавшей возиться с простыми смертными, что
матушка прослезилась бы от гордости. Сколько лет
вколачивала властительские замашки в непрошибаемую дочь!
После приема в доме не осталось гостей. Помнится, когда
Анкели устраивали званые вечера,то народ ещё седмицу, пока
не пустел винный погреб, шарахался по коридорам и занимал
спальни. Гостиную, как ни странно, я нашла без проблем.
Обстановка в ней отличалась подчеркнутой строгостью и
аккуратностью. Ни портретов, ни каpточек с изображениями в
рамочках – абсолютно обезличенная комната, пусть и
обставленная с шиком.
Не успела я толком оглядеться, как угощение для гостей было
готово. На специальных сервировочных тележках стояли
серебряные чайники с тэем,травяным крепким напитком и
многоуровневые подставки с крошечными воздушными
пирожными.
Возглавлять процессию к приемной мне пришлось самой.
Горничные старались откровенно не таращиться на
неожиданно возникшую жену хозяина, но полные любопытства
взгляды украдкой кидали. Я подчеркнуто не замечала этого
бесхитростного интереса. По дороге случился конфуз, ведь в
лабиринте комнат новая хозяйка была впервые. Я повернула
направо, а девушки – налево. Пришлось разворачиваться и с
самым независимым видом следовать за прислугой.
У двустворчатых дверей в приемную всех, в том числе меня,
разом покинула смелость. Вломиться в кабинет, где
разговаривали мужчины, решилась бы только cамоубийца. На
роль таковой выбрали меня,тем более что из замочной
скважины шел голубоватый дымок заклинания. Вероятно,
помещение опечатали от желающих подслушать, подсмотреть
или потревожить. Никто же не догадывался, что в мирном
доме, пока хозяин преспокойно творил великие дела,
поселилась беда… в смысле, эсхардская жена.
С непроницаемым видом я постучалась. От каждого
прикосновения костяшек к двери сыпались голубоватые
мерцающие снежинки. Стены особняка сотрясал
замечательный грохот, словно исходящий из глубокого
колодца. В воображении возникла забавная картина, как
напыщенные риаты, сидящие за стoлом переговоров,
замолкают и синхронно оборачиваются. У одного падает
пенсне…
Громкий щелчок отпертого замка прозвучал почти
мгновенно. Дверь приоткрылась, продемонстрировав кусочек
залитой солнцем залы. Из щели на меня разноцветными
глазами в изумлении вытаращился Айдер Эббот.
– Эсса?!
– Светлых дней, – коротко поздоровалась я и почти смела
парня с дороги. - Подержите дверь, нам надо завезти тележки.
За длинным столом переговоров сидело четверо, а Доар
возглавлял собрание. Нахальное вторжение ознаменовалось
оглушительным молчанием. Сказать, что при появлении