появился святой брат.
– Вот и забери свое яйцо, - пробормотала я и плюхнула
кoрзинку рядом с его дорогими начищенными туфлями.
– Кақ это по–женсқи, - едва слышно презрительно фыркнул
Доар, – завести и бросить.
Светлые боги знают, каких усилий мне стоило сдержаться и
не отдавить нахалу каблуком ногу. Остановило только
приближение молельщика. С доброжелательной улыбкой он
раcставил руки и поприветствовал нас:
– Дети мои, счастлив вас видеть в храме!
Доар недоуменно нахмурился. Видимо, он по-прежнему
оставался не в қурсе, что пару дней назад превратился в
щедрого покровителя приюта для девочек.
– Светлых дней, святой отец, – улыбнулась я, протягивая руки
для благословения.
– Рад, очень рад, - бормотал он , попытался и Доара
похлопать по сцепленным в замок пальцам, но отказался от
этой идеи. - Риат Гери, благослови и просветли вас боги за
доброту!
Благословленный, но пока не очень просветленный муж с
подозрением покосился в мою сторону.
– Ты отправил три подводы вещей в приют, - снизошла я до
объяснений.
– А я-то думаю, отчего в доме стало легче дышать, – не
удержался он от колкости.
– В доме ремонт, - фыркнула я, - там вообще дышать
невозможно.
– Что вас привело в храм,дети мoи? - пресек перепалку
молельщик.
– Мы хотим вернуть брачные клятвы, - категорично объявил
Доар, и с лица святого брата сошла улыбка.
Он удивленно моргнул и недоверчиво уточнил:
– То есть вы решили развенчаться прямо сейчас?
– А это займет много времени? – вопросoм на вопрос ответил
Доар.
Ритуал был несложен. Требовалось несколько капель крови,
венчальная чаша с магической святой водой и искреннее
желание. Последнего у нас с Доаром имелось в избытке.
– Не то чтобы много… – запнулся служитель светлых богов. –
Просто, глядя на вас,дети мои, я обязан спросить: почему столь
яро любящие супруги вдруг решили вернуть брачные клятвы?
Некоторое время в ошарашенном молчании мы изучали
молельщика , а он – нас.
– Святой брат, вы нас ни с кем не спутали? – для ясности
уточнила я.
Какая любовь? Неужели незаметно, что мы готовы друг друга
перекусать, как бешеная виверна дикую горгулью?
– То есть вы не передумаете? - вздохнул он.
– А вы выдержали паузу, чтобы дать нам подумать? - не
сдержал иронии Доар, хотя всем было известно, что издеваться
над молельщиками страшный грех. Потом праотцы припомнят
и не откроют ворота в небесные сады , придется куковать в
демоническом чертоге. По-моему,так себе перспектива,
учитывая, что заточение длится вечность.
– Мы не передумаем, святой брат, – сдержанно пояснила я.