Молельщик открыл рот, видимо, намереваясь разразиться
длинной тирадой о семейных ценностях и молодых людях,
легко относящихся к брачным клятвам, но его прервал
непристойный хлопок. Мы недоуменно переглянулись и
опустили головы к яйцу. По серой твердой скорлупе
прочертилась кривая трещина. Карликовый грифон не нашел
лучшего времени, чтобы явить себя миру!
– Заморозь, - коротко велел Доар.
– Ты прав, - согласилась я, справедливo рассудив, что
гоняться по храму за мелким крылатым уродцем с мордой
орленка , а телом львенка удовольствие ниже среднего. Так
недолго уехать из святилища по–прежнему женатыми да ещё
обзаведшимися хищным дитяткой.
– Простите, святой брат, – пробормотала я и, присев на
корточки, провела ладонью по яйцу. Скорлупа покрылась
плотной льдистой коркой. Птенец заскребся,давая понять,что
крайне возмущен заточением.
Разводили нас под истеричное царапанье будущего питомца.
Яйцо ходило ходуном и пыталось выскочить на пол. Святой
брат читал молитву, и мне пришлось слегка ударить по
корзинке носом ботинка, чтобы угомонить взбунтовавшееся
чадо.
– Риат Гери, в этот раз не надо раздеваться, - предупредил
молельщик, приготовивший иголку,которую прокалил тут же,
не отходя, что называется, от алтаря, о храмовую свечу в
подсвечнике на длиннющей поставке. – Достаточно
нескольких капель крови, поэтому не оголяйтесь.
Молельщик медлил, острие иглы угрожающе нависало над
ладонью Доара.
– Благослови вас светлые боги, - пробормотал святой брат…
и под ногами снова раздался подозрительный хруст.
Карликовый грифон с такой страстью желал оказаться
рожденным, что каким-то неведомым образом заставил
тающий магический лед треснуть. Проклятье. Мы когда-нибудь
разведемся?
– Ты плохо заморозила, - предъявил претензию Доар.
– Заморозь хорошо, - буркнула я, снова ныряя к корзине. С
помощью магии корка льда стала толще.
– Мы готовы, святой брат, - объявил недомуж,когда я
выпрямилась и оправила платье.
– Все знаки указывают, что я должен спросить еще раз… –
молельщик поднял на нас льдистые глаза. - Вы точно не
передумаете?
– Нет! – в один голос рявкнули мы.
– Да будет так, - тихо вздoхнул он, словно разводился сам, а
не разводил двух супругов,искренне желавших избавиться от
брачных меток.
Возвращение клятв заняло не больше пяти минут, венчали
супругов куда как дольше. Нам укололи ладони, а когда
выступили капли крови,то велели опустить руки в святую воду
и отречься.
– Я не хочу быть связанным с этой жеңщиной, - не глядя на
меня, вымолвил Доар.
– Я не хочу быть связанной с этим мужчиной, – выразительно