Самое удивительное заключалось в том, что большая часть ее работ была посвящена анализу быстро развивающихся экономических систем современного мира, — в моем представлении это плохо соотносилось с поведением и образом жизни рыжеволосой жительницы района Ист-Виллидж. Как ни странно, женщина оказалась намного серьезнее, чем можно было предположить, наблюдая за ней со стороны. Непонятно, почему такая умница сидит в редакции и довольствуется столь низким доходом, когда могла бы без особых усилий зарабатывать намного больше.
Во всем остальном она по-прежнему оставалась для меня темной лошадкой. Я перерыл все доступные мне компьютерные банки данных, но так и не обнаружил той романтической составляющей ее жизни, которая напрашивалась после моих недолгих наблюдений. Все ее поездки так или иначе были связаны со служебными обязанностями, а романтические связи ограничивались узким кругом людей. Кроме того, дама была не замужем и на редкость исправно платила подоходный налог. Оставалась надежда на полицейскую хронику, но и там ее имя не значилось.
Короче говоря, мне не удалось отыскать ничего, что помогло бы разгадать тайну обнаруженного сегодня утром тела молодого парня. А с другой стороны, если она действительно имела к этому хоть малейшее отношение, то надеяться найти ключ к разгадке в каких-нибудь компьютерных файлах было бы по меньшей мере наивным. Просмотрев интересовавшую меня информацию, я заодно навел порядок в своих финансах — перевел недавно заработанные деньги из местного банка на свои оффшорные счета, проверил состояние моих акций на нескольких фондовых биржах и в конце концов выключил компьютер. Виртуальный мир уже ничем не мог помочь мне. Пора было выводить из гаража машину и начинать новый этап расследования, требующий совершенно иных качеств и навыков.
Никак не могу понять, за что моя начальница так ненавидит меня. Я никогда не пытаюсь спорить с ней, не пререкаюсь, не подвергаю сомнению ее приказы, не допускаю никаких серьезных сбоев в работе и вообще не делаю ничего, что могло бы вызвать у нее неприязнь. И тем не менее она все чаще и чаще критикует меня. Я не плохо справляюсь со своими профессиональными обязанностями, но ей все мало, всем она недовольна и готова разорвать меня на части при каждом удобном случае. Почти всегда я ухожу с работы последней, а когда мы готовим выпуск очередного номера журнала, торчу в редакции до двух ночи, в то время как все остальные давным-давно отдыхают. Причем она сама всех отпускает по домам, а меня держит до ночи и еще орет по каждому поводу. Я перебрала все возможные причины, но так и не нашла объяснения ее гнусному поведению. Сначала я думала, что она завидует моему росту и стройности, однако потом сообразила, что ей наплевать на свой внешний вид и это не может быть причиной для постоянных наскоков. В конце концов я остановилась на весьма лестном для меня предположении, что она подсознательно считает себя интеллектуально ущербной и именно поэтому изливает на меня свою злобу. А если откровенно, я до сих пор теряюсь в догадках и не могу найти достаточно веских оснований для ее бесконечных придирок.