— Что с тобой случилось? — спросила Одри в понедельник, как только я вошла в помещение редакции. Ее рожа светилась широкой злорадной ухмылкой.
— Меня избили, — отрезала я, не вдаваясь в подробности.
— Матерь Божья, — воскликнула она с восторгом, — представляю, что произошло с тем парнем, который осмелился напасть на тебя! — Начальница продолжала бесцеремонно разглядывать синяки на моем лице, не давая себе труда изобразить на своем хоть капельку сочувствия.
— Не думаю, что вас это волнует, — ехидно заметила я, направляясь к своему столу.
Она не ожидала такой наглости и с нескрываемым презрением наблюдала за тем, как я уселась и стала просматривать накопившиеся бумаги.
— Тебе удалось описать его внешность полиции?
— Нет, я никогда не видела его раньше, — холодно ответила я.
— Правда? — почему-то воодушевилась она. — Не могу поверить!
— Боже мой, — простонала я, — мы могли бы поговорить о чем-нибудь другом?
Она удивленно вскинула бровь. Я попыталась проделать то же самое, но моя бровь так и не сдвинулась с места.
— Послушайте, Одри, все в порядке, там без вас разберутся, что к чему. — С этими словами я открыла папку со статьей Пита и стала внимательно изучать содержимое.
Сообразив, что мои синяки уже не могут быть предметом насмешки, она решила наброситься на меня по поводу служебных обязанностей.
— Послушай, Грейс, что там насчет Пита? Он заходил в редакцию? У меня есть к нему пара вопросов. — Она показала рукой на папку с его статьей.
— Нет, я уже давно ничего не слышала о нем, — буркнула я, не поднимая головы.
— Ну что ж, это похоже на него, — задумчиво произнесла она. — Хорошо, что текст у нас. В крайнем случае обойдемся и без автора.
— Вот и прекрасно, — подхватила я.
Одри немного постояла, потом направилась к себе в кабинет, а я вернулась к своим непосредственным обязанностям.
Она не видела меня почти две недели с тех пор, как мы впервые встретились в ее квартире в ту памятную ночь. А я видел ее каждый день, так как продолжал неустанно наблюдать за ней, пополняя коллекцию впечатлений об этой удивительной женщине. Поначалу я понятия не имел, что она станет делать после того вечера, как будет реагировать на самые обычные раздражители. Более того, у меня были опасения, что она будет вести себя не совсем адекватно и каким-то образом выдаст себя. Ну, например, начнет изливать душу какой-нибудь подруге или станет чересчур нервозной. По опыту я знал, что такое иногда случается. В особенности с теми людьми, которые не привыкли к жестокости и не обладают защитной системой профессионального убийцы. У них, как правило, внезапно просыпается чувство вины, искупить которую, как им кажется, можно только обратившись в полицию и признавшись во всех смертных грехах.