Брутальность — это не накачанные мышцы. Это энергетика. Ты смотришь на мужчину и ощущаешь в нем внутреннюю силу. Не ту, благодаря которой он может схватить тебя в охапку и терзать горячо, до безумия, прижимая голой спиной к стене. Это само собой. А ту силу, что заставит тебя довериться полностью, отречься от своих убеждений и подчиниться его воле.
Или, как говорила однажды Катя, мужик должен быть могуч, вонюч и волосат. Самое ёмкое и гениальное её выражение из применимых к жизни.
— Как ты чувствуешь себя после вчерашнего? — спросила я, усаживаясь за стол напротив.
Тимофеев специально оторвался от телефона, чтобы поприветствовать меня взглядом.
— Паршивенько, — заметил он, придвигая ко мне мою любимую кружку, наполненную до краев густым ароматным кофе.
— По тебе не скажешь.
— Сначала хотел сгореть от стыда, потом решил, что на это нет времени. — Алексей отвлекся, чтобы размешать сахар в кружке. Похоже, он просто пользовался паузой, чтобы отвести глаза и перевести дух. Уголки его губ расползлись в улыбке. — Пока ты принимала душ, я отправил своего человека следить за Усиком. На этот раз попробуем организовать и прослушку. А вот Артём уже в офисе, взломал систему администрации и скачал базу данных их отдела кадров. Предлагаю тебе разобраться в личных делах сотрудников, пока я улажу остальные дела. Это по твоей части.
— Вот так, значит, ты переводишь тему? — ухмыльнулась я, пригубив напиток.
— Как тебе кофе? — словно не услышав предыдущего моего вопроса, спросил он.
— Очень интересный.
— И это всё?
— Такой же загадочный, как ты. Где взял? Сбегал в магазин?
— Нет, нашел у тебя. — В его глазах зажглись таинственные искорки.
— Странно, — заметила я, постукивая ложкой о стол, — у меня он не выходит таким вкусным.
— Секретный ингредиент, — признался Тимофеев, пройдясь пальцами по щетине.
— Надеюсь, не килька? — усмехнулась я.
Внезапно он замер, видимо, прокручивая в голове воспоминания вчерашнего вечера. Нижняя его челюсть медленно поползла вниз.
Я предпочла уткнуться взглядом в свой кофе, смущаясь и пытаясь сдержать смех:
— Что ты помнишь?
— Я… — Его голос звучал неуверенно. — Пошел наверх, познакомился с твоим соседом. Между прочим, Петрович — веселый мужик, приятный собеседник. Жизнь его потрепала, конечно. Помню, что согласился выпить с ним рюмку, только одну, из жалости… А вот дальше… Вот. Как-то всё смутно…
— Значит, ты не удержал в памяти тот момент, как мы тебя забрали оттуда? И что было потом?
Он уставился на меня с видом амнезирующего больного: бегающие глаза, вздыбленные брови, полная потеря в пространстве. Еле заметная ямочка на небритом подбородке углубилась, выдавая его напряжение.