— Нет, Алексей, спасибо, ты уже очень многое сделал для меня. Я не могу рассчитывать на большее и не могу себе позволить терять ни минуты.
— Да брось!
— Я доверяю тебе, и всё такое. Но у меня непреодолимая тяга идти и сделать хоть что-то полезное для своего брата. К тому же сегодня я потеряла работу, и у меня теперь вагон свободного времени!
— Ого, сожалею, — он сочувственно поджал губы.
— Ничего страшного, мне там никогда не нравилось.
Увидев показавшегося у барной стойки долговязого официанта с копной непослушных волос, Тимофеев сделал ему знак с просьбой подойти и попросил счет.
— Приятное место, даже не хочется его покидать, — сказала я, потягиваясь. — Спасибо за чудесный обед. И за помощь.
— Надеюсь, что хоть чем-то помог. Вот мой телефон. — Он протянул листок, на котором быстро нацарапал свой номер. — Если будет что-то срочное, напиши. Или используй видеозвонок. Эта штука просто спасение для меня.
Я убрала бумажку в карман. Он взял у подоспевшего официанта маленькую папку со счетом и не глядя засунул внутрь купюру, которую выудил из заднего кармана джинсов.
— Разделим счет? — предложила я, доставая из сумочки бумажник.
— Нет, я так не могу, — воскликнул он, аккуратно перехватив мою руку. — Приятно было угостить тебя. И поболтать.
— Спасибо, — прошептала я, вставая.
Он метнулся, чтобы собрать свои вещи со стола. Рассовывая их по карманам, он старался ничего не забыть и даже удостоверился, не упало ли ничего под стол. Убрав непослушные пряди за уши и прижав к груди сумку, я ждала, когда он повернется, чтобы попрощаться.
Ветер усиливался и прибивал к берегу все больше волн. Я поежилась.
— Пойдем, провожу тебя, — наконец сказал он, указав рукой на выход.
Миновав банкетный зал, мы выбрались к двери, выходящей на стоянку, прилегавшую к проспекту. Его машина стояла в тридцати метрах от ресторана. Мы молчали. Движение на улице стало более оживленным.
— Тебя подвезти? — наконец предложил он.
— Хочу прогуляться по набережной. — Я остановилась в пяти метрах от его машины, улыбнулась и протянула руку.
Внезапно послышался доносящийся откуда-то слева скрипучий резиновый звук. Повернувшись, среди мирно гуляющих по пешеходной части проспекта людей я разглядела мальчишку лет десяти, летящего на огромной скорости на велосипеде. Его ржавая железяка летела прямо на нас, точнее, на Тимофеева.
Тот стоял, ничего не подозревая, и протягивал мне руку для рукопожатия. Его глаза сияли особой философской глубиной, это смотрелось очень искренне. Перехватив мой встревоженный взгляд, он собирался повернуть голову направо. Недолго думая, я схватила его руку и, резко дернув, притянула Тимофеева к себе.