— Ну чего не повоевать? Только в обозе.
Курган передернул затвор автомата:
— Спасибо скажешь?
— За что? — Детина недоуменно смотрел на направленный ему в живот ствол.
— Что только тебя взяли, а семью не тронули.
— А чаго?
— Ты теперь не селянин, дурачок. Ты теперь партизан. А с партизанами у ягдкоманды разговор один!
И Курган нажал на спусковой крючок, испытав при этом обычный в таких случаях душевный подъем.
— Готов. — Он ткнул ногой скрючившееся на земле тело и повернулся к Гарпуну. — Ну что? За дело партизанского выкормыша прибрали?
— За дело, — важно кивнул эстонец.
Гарпун присматривал за командой и обо всем докладывал курирующему офицеру абвера, а заодно барабанил и в СД. Конечно, такой надзор радости не доставлял, и Кургану хотелось ненароком прихлопнуть стукача — несчастный случай на опасном производстве. Но начнутся разборы полетов, притом со всей строгостью — это немцы умеют. А там и до немилости недалеко. Да и все равно без присмотра ягдкоманда не останется. Приставят другого, возможно, еще хуже. Нет, надо Гарпуна к себе подтянуть. Эстонец жаден, ему нравится участвовать в дележе награбленного.
«Кадры решают все», — верно отметил ненавистный товарищ Сталин. И Курган эту мысль разделял, тщательно подбирая себе команду.
Антипартизанской войне немцы уделяли большое внимание. В разведшколах абвера на специальных отделениях готовили агентов для проникновения в партизанские отряды. Учили внедряться, выглядеть своими и заводить партизан в ловушки. Кургану выделили двух таких выпускников. Одним был Гарпун. Вторым — профессиональный разбойник с Украины, что неудивительно. По большей части ягдкоманды формировались из отпетых уголовников — те лучше других справляются с грязной работой.
Остальных Курган, не мудрствуя лукаво, набрал из числа бойцов своей бывшей специальной полицейской группы, с которой так хорошо покуролесил на просторах Белоруссии.
Да, его полицаи сдали командира тогда всем скопом. И конечно же, он был зол на них. Но понимал, что и сам сделал бы то же самое. Ничего, смирнее будут, ощущая свою вину перед ним. А за ним не заржавеет — будет постоянно напоминать, как они своего любимого начальничка предали. Но зато это ребята, не раз проверенные в деле. Свои, бандиты и мародеры, притом принадлежат ему с потрохами.
Нашел он их в охране концлагеря в Гомеле, где они подыхали со скуки и от прусской безжалостной муштры, изнывали от того, что их отлучили от грабежей и вольностей. И с радостью согласились на новое дельце.
Работа у ягдкоманды была грубая, но требовала артистизма и смекалки. Больше всего немцев пугала широкая поддержка партизанского движения среди селян. Вот команда и подрывала это самое доверие.