— Не беспокойтесь. Здесь вы в полной безопасности. Вам заменили повреждённые внутренние органы аугментикой, поэтому первое время будете чувствовать дискомфорт. Это нормально, это пройдёт. Важнее другое. Что вы помните о произошедшем?
В голове Дэниела вспышкой пронеслись события, предшествующие боли и долгому сну.
Вторжение Стрелков, баррикады, нападение солдат Аноры, много потерь и, перед бесконечной тьмой, столкновение со Стражем. Кислая боль снова вползла в разум, заняла позиции и укрепилась, не имея на этот раз намерений отступать. Роско поморщился, заскрежетал зубами.
— Чего там только ни произошло, — пробормотал он.
— Расскажите мне, — попросила женщина и улыбнулась. Дэниел поднял на неё недоверчивый взгляд.
— Зачем вам это? — спросил он.
— Неважно, — проворковала медсестра и снова погладила Дэниела по лбу. — Расскажи мне всё.
— Позовите врача, — потребовал Роско. — Я хочу поговорить с ним.
Улыбка женщины растаяла, будто её и не бывало. Дэниел заметил маленькие белые полоски на её лице — следы хирургического вмешательства.
— Расскажи. Мне. Всё, — сказала Линда. Её ладонь прошлась по груди Роско и вдруг резко дёрнулась влево. Не успел Дэниел двинуться, как оказался прикован к кровати ремнями. Могучие пальцы сжали его глотку. Он захрипел, пытаясь вдохнуть. Дёргаясь всем телом, Роско вырывался из мёртвой хватки женщины, которая с неумолимым спокойствием наблюдала за его конвульсиями. В глазах постепенно темнело.
Дэниел закашлялся, почувствовав новый приток воздуха — ладонь отпустила его горло.
— Говори, — сказала Линда ровным тоном.
— Нет, — ответил Роско. Его убьют, если он расскажет. За спиной Линды хлопнула дверь палаты. Дэниел хотел позвать на помощь, но ладонь медсестры перекрыла ему рот.
— Медцентр делает из них послушных кукол, — раздался низкий мужской голос. Его обладатель показался из-за спины Линды, раскручивая в руках нож-бабочку. Лучи света заиграли на клинке, сталь танцевала между пальцами. Дэниел еле сумел поднять взгляд. На мужчине сидел безупречный чёрный костюм-тройка с галстуком, стягивающим воротник. Из нагрудного кармана подмигивала золотая цепочка часов. Набриолиненные тёмные волосы были прилизаны на правую сторону, пробор на боку казался бледной раной в шевелюре. Серые глаза посвёркивали.
— Линда, отпусти его. Он ведь не будет кричать, так, Дэниел? Моргни два раза, если собираешься молчать, — сказал мужчина. Роско опустил веки, и медсестра убрала ладонь. — Бедные девочки, — продолжил незнакомец. — Они приходят сюда, надеясь на лучшую жизнь. В Приюте для получения гражданства заставляют много работать. А Медцентр обещает лёгкий выход — несколько лет жизни, которые пролетят за мгновение. Эти годы никто не запоминает. Они просто не способны запомнить. Для Линды мы всего лишь старый забытый сон. Но Медцентр не благотворительная организация, а дом служения. Храм, если угодно. Он берёт тела, разбивает на мелкие кусочки, а затем собирает заново, стирая остатки индивидуальности. Работа здесь временна, но девчонки никогда уже не станут прежними. Вот, например, Линда, — мужчина хлопнул женщину по плечу, — отслужила уже четыре года. Ей осталось совсем чуть-чуть до возвращения свободы и получения гражданства. Как жаль, что именно её оставили присматривать за тобой.