При этом, не избежав, как и всегда, в общении с равными людьми, такими же, как и сам, ответить вопросами на вопрос.
— Ну как же? У других всюду картинки на стенках налеплены — девчонки там, машины, красивая реклама прочих вещей, — протянул, поясняя свою мысль, прежде ещё неразговорчивый пассажир, раздраженный теперь и болтанкой в воздухе, и непонятливостью этого цветного.
— Так это у кого как, а у меня вот где главный попутчик! — понял, о чём идут речь Педро Гомес.
Пилот отвернул солнцезащитный козырек над лобовым стеклом кабины самолёта и на обратной его стороне лысоватый кассир увидел цветную фотографию белозубого, задорно улыбающегося сорванца.
— Брат что ли младший?
— Да нет, племянник, — донеслось пояснение.
Да и потом, нашлось, что рассказать янки о юном родственнике выходцу из Колумбии.
Альберт Колен зовут. Сын двоюродной сестры Розы, — охотно и более многословно, чем прежде, пояснил Гомес.
Эта тема, видно, была излюбленной в его полетах.
Вот и теперь беседа не стала исключением. Немало занятных историй рассказал Педро нечаянному слушателю о школьных и бытовых проделках парнишки.
— Не крепыш, конечно, худой не по возрасту, но ничего, были бы кости, а уж мясо-то нарастет.
Не обошлось и без планов на совместное будущее.
— Вот возьму отпуск, серьёзно займусь воспитанием мальчугана, — как о совсем скорых событиях размечтался Педро Гомес. — Гимнастика там, бег трусцой, гантели…
Об этом отпуске они, вместе с племянником, мечтали давно.
Тем более, что дядя Педро обещал племяннику, как-нибудь, в свободное время, еще и на самолете Алика покатать:
— Да и не только его одного, но и школьных друзей. Всех, кто захочет!
Мечта окрылила молодого человека до той степени, что он даже забыл на мгновение о том, что за тип, на самом деле сидит рядом с ним в кресле пассажира.
— Вот только вернёмся из этого рейса, и попрошу дона Луиса об одолжении, — произнёс пилот. — Сеньор Грасс непременно позволит мне, в свободное время прихватить на часок ребятню в небо.
…Тонкий свист, а затем и откровенный храп, донесшийся с соседнего сиденья, прервали разговор.
Педро глянул на разморенного сном кассира:
— Действительно, что это я к нему пристал со своими разговорами? — протянул он вслух сам для себя. — Тем более, вся ночь еще впереди. Еще нужно будет подзаправиться на промежуточном аэродроме.
И добавил, не ожидая, что его кто-либо услышит:
— На месте будем утром. Пусть пока спит!
В полете наступили сначала ранние сумерки.
Затем их сменила сплошная ночная темнота. Но самого Педро в сон она вовсе не клонит. Ведь была кромешная ночь его первой и главнейшей союзницей.