Вначале делала это чуть казенно, но потом посерьезнела, как и другие, настолько необычной была электронная рукопись доктора…
…Бомбардировка острова стала для его обитателей настолько столько неожиданной, что в первую минуту после ошеломляющего известия никто — ни дон Луис, ни сам Лерих не могли сообразить:
— Что делать?
Но растерянность длилась недолго. Вторая волна бомб сама решила за них вопрос того, как поступить и последовала паника:
— Пора спасаться!
Однако чудовищный гул, грохот обваливающихся этажей подземного лабиринта напугали людей не в большей степени, чем вдруг наступившая темнота.
— Все в убежище! — голос доктора, прежде тонувший со своими приказами по радиосвязи в грохоте взрывов и скрежете рушащихся конструкций, теперь всех отрезвил.
Был повторен им призыв:
— Уносить ноги!
Окончательно он отрезвил персонал, находившийся в подземном убежище, когда стал слышен еще более громко и уверенно. Потому на него, как на маяк в ночном мраке, быстро сориентировались и дон Луис, и его неизменный спутник Мануэль Грилан.
Доктор Лерих знал подземные закоулки как свои пять пальцев еще со времен былой работы в секретной правительственной лаборатории. И еще больше освоился здесь после этого, когда десятилетиями обживал брошенные сооружения.
Так что теперь, даже в кромешной темноте, он ориентировался в пространстве довольно уверенно.
Следуя на звук его шагов и уверенный голос, остальные участники прерванного разговора с мутантами, сумели-таки пробраться туда, где можно было найти хотя бы временное прибежище.
Сталкиваясь в коридорах и многочисленных лестницах с такими же, как и они — ищущими спасение, людьми, недавние хозяева положения достигли вожделенного бункера, рассчитанного на выживание своих обитателей при любых экстремальных обстоятельствах.
Расположенный на самом нижнем ярусе жилых помещений, этот просторный зал, окруженный многометровой защитой железобетонных стен и перекрытий, мог выдержать любую осаду.
Уже без той — прежней паники, что охватила их в первую волну бомбардировки, там спасшиеся люди и пережидали, обрушившееся на них несчастье.
И лишь гадали с надеждой:
— Когда же закончится это наваждение?
И все с нарастающей тревогой прислушиваясь к отдельным раскатам грома, вызванного, вне всякого сомнения, чем-то более серьезным, чем попадание в цель простых авиабомб.
Иные доходили в своих предположениях до крайности.
Как это можно было понять по возгласам, то и дело раздающимся в убежище:
— Светопреставление!
— Третья мировая война!
— Не иначе против нас они и ядерный заряд использовали?