Как публично заявлял сам академик, подписывая тогда обращения в мэрию, Министерство, а также другие высокие инстанции:
— Крайне необходимого для скорейшего развития перспективного направления на будущее.
Но этой огромной чащи вековых деревьев, обречённых ныне под раскорчёвку, отсюда, из его просторного кабинета, как ни вглядывается академик Дмитрий Окуневич, как не напрягает своё орлиное зрение, не видно вообще:
— Как и задумывалось, в связи с особой опасностью, исходящей от новинки ракетной техники.
Она особенно наглядно стала проявляться за счёт замены прежних порохов особым эксклюзивным составом:
— Значительно превосходившим прежнее вещество, не только по энергетической отдаче, но и, к сожалению, по агрессивной активности — пресловутый своими крайне ядовитыми последствиями гептил.
А еще из директорского кабинета не увидеть, как ни всматривайся по сторонам, дальних городских погостов, где вот-вот начнутся похороны погибших на полигоне его бывших сотрудников и пожарных.
— Жертв катастрофы могло быть куда больше, — понимает Дмитрий Окуневич. — Но выручила по спасению всех тех, кого свезли в ведомственную медсанчасть, заранее м в достаточном количестве, проявленная, предусмотрительность по приобретению особого препарата — противоядия под названием «Антидот».
Несмотря на страшную дороговизну, именно этот самый антидот и позволил на месяцы отсрочить неумолимую гибель сотен других людей.
— Просто, по роковой случайности, вдохнувших на пожаре пары ядовитых химических соединений.
Не всякий, как академик Окуневич, знали конечную обречённость пострадавших людей, даже выживших после катастрофы за счёт сделанной им инъекции волшебного антидота. Ведь на их всех оказало воздействие страшное отравляющее вещество, образовавшееся в ходе своеобразного стихийного химического синтеза, случившегося на месте пожара и последующего взрыва.
От долгих и не во всём радостных раздумий Дмитрия Сергеевича оторвало появление в кабинете секретарши.
Готовый во всём на самое новое, современное и передовое, Дмитрий Сергеевич лишь в собственной служебной деятельности оставался ещё ретроградом:
— Предпочитал при самых важных делах личное общение, а не современную офисную связь путем селектора.
Сегодня была как раз такая ситуация.
— Все, кому назначено, уже собрались, — сообщила секретарь-референт. — Можно приглашать?
— Да, конечно!
Директор, словно прощаясь на время с любимым зрелищем, решительно задёрнул штору на окне и проследовал на своё место за столом. Куда, так же на старомодный манер, был приставлен и исключительно длинный, как любой скучный доклад, стол заседаний.