– Почему? Почему все так? – спрашивала я его.
– Потому, что нельзя было выпускать Джесси из виду, мышка, – отвечал он. – Но ничего, мне давно пора было попутешествовать. Засиделся я в столице. Не уйдет, гаденыш.
– Эб обещал его не трогать.
– Пункта о сожжении «Скай» в их договоре не было. И потом, Эберт обещал, а я – нет. Поэтому утром отправлюсь в путь. Вы справитесь с выставкой без меня?
– Если будет, что выставлять, – покачала головой. – Не представляю, как он восстановит все оборудование, все наработки.
– Эб сможет, уж поверь. Отстроил её раз, отстроит и второй. А я позабочусь, чтобы на этот раз «Скай» стояла, где стоит.
Эб с Дэном закончили разговаривать с сыщиками и шли к нам. Я встала и шагнула навстречу любимому, обняла его и замерла. Жутко было представить, что происходит у него в душе. Жутко и невозможно. Но внешне Эб оставался спокоен. Каких усилий это стоило?
– Что теперь будет? – спросила я.
– Не беспокойся, – Эб провел рукой по моим волосам. – Здание – зданием. Получим на выставке грант, будут средства на восстановление. Тем более, нижние этажи защищены магически, они не должны были пострадать, нужно только разобрать завалы. Γлавное, что пострадавших нет. Хорошо, хоть полыхнуло ночью.
– А выставка…
– Неужели ты думаешь, что я бы оставил мобиль в «Скай» после кражи? Нет, он дома, в гараже. Α бумаги я восстановлю. Точнее, попытаюсь восстановить, если ты поможешь.
– Конечно, помогу!
Я запрещала себе плакать. Нет, нельзя. Надо быть сильной и держаться до конца. Ради себя и ради Эберта, потому что иначе просто нельзя. Но я будто находилась внутри кошмарного сна и не знала, как оттуда выбраться.
– Давайте-ка вы поедете домой, а я останусь, – предложил Ральф. – Все равно здесь больше ничем пока не поможешь.
– Я вызову своих сотрудников, тогда поедем, – ответил Эберт. – Пусть пока опечатают подземные этажи и оценят урон.
Он достал кристалл связи. Я не прислушивалась к разговору, просто сидела и ждала, когда все это закончится. Α затем позволила увлечь себя к мобилю. В голове царил хаос, в сердце – тоже. Останавливало только то, что Эберту хуже. И надо быть сильной за нас двоих.
Стены родного дома казались темными и безжизненными. Мы не стали подниматься на второй этаж, вместо этого снова заняли спальню Эба, хоть там и было тесно. Я хотела одного – лечь спать, чтобы настал завтрашний день. В котором не будет этого пожара, не будет Джесси и Лили, а будем только мы с Эбом.
Эберт молчал. Он даже не сопротивлялся, когда помогла ему раздеться. И меня начинало пугать это молчание.