– А что делать? Александр заставляет. План у него, – Половцев постарался вложить в голос максимальную долю сарказма.
Но Герасим в таких тонкостях не разбирался.
– Тоды конечно, барин, – прозвучало в ответ, что еще раз убедило, что для Герасима Чернышев если не святой Андрей Первозванный, то его первый помощник. Офицеру осталось лишь вздохнуть и провалиться в сон. Перепить столичных гвардейцев было действительно сложно.
Когда начало смеркаться из ораниенбауманского дворца наследника престола приехал Чернышев. К тому времени Половцев уже проснулся и сидел за столом, морщась от головной боли.
– По крайней мере, встреча с господином Орловым была длительной, – с усмешкой произнес Александр, глядя на помятое лицо Григория.
– Я все сделал, как ты сказал, – тихо ответил Половцев, не отрывая взгляда от какой-то точки на столе. – У меня сейчас такое ощущение, что если не в дерьме, то в грязи я свои руки точно выпачкал.
Чернышев еще раз окинул взглядом Григория, потом подошел к нему вплотную:
– Смотри, – произнес он, указывая рукой на окно, – что зреешь?
Половцев нехотя повернул голову.
– Что я должен зреть? Ну, дом напротив. Дальше Петропавловская крепость.
– Ты город видишь?! Город, которого еще полвека назад не было! Если бы строители боялись запачкать руки грязью, то его и не было бы вообще! Чтобы сотворить в жизни что-то стоящее, приходиться часто вымазывать руки. И хорошо если только в грязи. Ведь приходиться их окунать и в дерьмо, и в кровь! Это закон жизни, Гриша!
* * *
Санкт-Петербург, улица Кирочная 46, харчевня „Пушка“, недалеко от казарм Преображенского полка, 6 (17) июля 1761 года
– Леша, я верное дело говорю! – Григорий Орлов в синем мундире фузилёрного гренадерского полка буквально наседал на своего брата, одетого в форму рядового Преображенского полка. – Будут толпы людей. Все в масках. Будет пальба, когда фейерверки будут пускать. Никто ничего и не поймет сразу.
– Да подле него голшинцев около трехсот полторы тысячи человек! возразил брату Алексей Орлов.
– Так никто и думать не будет!
– Ох, Гришка, толкаешь ты нас всех на плаху.
– Зато, если выгорит дело, генералами станем! Впервой что ли гвардейцы-преображенцы российских императоров на престол подсаживали! И ни разу осечки не было!
Григорий Орлов был совершенно прав. Всего за шестнадцать лет, начиная с 1725 года, гвардейцы Преображенского полка пять (!) раз решающим образом влияли на то, кто будет держать державный скипетр.
Основывая Преображенский полк, как основу новой реформированной армии. Петр Первый вряд ли думал, что его детище на протяжении четверти века станет главным инструментом смены власти в России. Ни закон, ни императорские указы, а штык гвардейца будет определять, кто есть на Руси главный. И уж тем более жесткий реформатор и предположить не мог, что его детище будет помогать приходить к власти его самым любимым людям.