Двор.
Крысы.
И нищий, который возится у забора.
- И что ты тут делаешь? - поинтересовалась я и заткнулась, поймав черный шар проклятья. Нищий же, отшвырнув канистру, бросился прочь. Что, впрочем, не помешало его кинуть активирующее заклятье. Пламя вспыхнуло и опало.
И расползлось по двору, вяло пожирая мусор.
По прочерченной дорожке оно подобралось почти к самому подъезду, но тут же присело, отступило.
Хорошо.
И плохо.
Я бы догнала человека. Я бы... нашла его, если бы не проклятье. Оно впилось в мою плоть тысячей игл, и клянусь, я остро ощущала каждую.
И было больно.
А еще темные нити стремительно расползались, разрушая мою мертвую, но, как оказалось, вполне уязвимую плоть.
Дышать.
И попытаться выдрать этот черный шар.
Я ведь ощущаю его.
Я... сумею.
Взять.
Ухватить его, скользкое, сопротивляющееся, пальцами. Потянуть, отрешаясь от мерзковатого ощущения, что вместе с ним я вытягиваю все свои внутренности.
Нити оборвать.
- Сиди, - Диттер подхватил меня. - И постарайся не шевелиться.
В ладони его вспыхнул белый свет.
- Не уверен, но подозреваю, что будет больно.
И проклятье, он не ошибся... было действительно больно.
Глава 21
...песок.
Много песка.
Белый, искристый, он норовит просочиться сквозь пальцы и мой замок рассыпается от малейшего движения ветра.
- ...ты понимаешь, насколько это опасно? - матушкин голос доносится издали.
Я не вижу ее.
Розы в этом году на диво разрослись. Колючие ветви их распластались над травой, и темно-багряные бутоны грелись на солнце.
...откуда в саду песок?
И помнится, в те годы я уже была слишком взрослой, чтобы копаться в песочнице. Но... память, она такая, вечно все путает.
Песок переливается всеми цветами радуги.
- Ты все преувеличиваешь. Мы об этом уже говорили.
Щелкают садовые ножницы, колючие побеги падают на траву. Дрожит марево. И перья на матушкиной шляпке.
- Говорили, - матушка спокойна. Она всегда спокойна, даже когда гневается, а сейчас я остро ощущаю вихри ее силы.
- Все будет хорошо. Это просто нервы, - обещает он, а матушка кивает, перенося свой гнев на розы. Над кустами поднимаются бабочки, их вдруг становится как-то слишком много...
...а песок превращается в воронку.
Только я не боюсь пустоты.
...а вот ночь - это страшно.
Пустой коридор. Темнота. Пол холодный. Надо бы вернуться в постель, но за окном дождь и молния сверкает. Молний я не боюсь, а вот гром - дело другое. От грома сердце вздрагивает и пускается вскачь. Я знаю, что бояться совершенно нечего, однако знание не помогает справиться со страхом.
Мама... поймет.
Или отец.
Или... кто-нибудь... полоска света на полу. Дверь в гостиную приоткрыта.