Говорить личи не то, чтобы не умели, скорее уж за последнюю пару сотен лет не находилось счастливчиков, которые бы встретили лича и остались целы. Как-то то ли на беседы тварей не тянуло, то ли прав был Дитрих Норбурнский, утверждавший, что речь есть дар божественный присущий лишь существам душным, а потому являющийся основным признаком таковых, на коий надлежит опираться Церкви Светозарного и Инквизиции...
- Посмотрим, - произнес дядюшка, что-то черкая в блокноте. - Вызов уже отправлен.
- И когда ты успел? - Мортимер вытянул короткую шею, пытаясь заглянуть в блокнот. Это он зря. Я, помнится, после лекции стянула эту вот записную книжечку, то есть, не конкретно эту, а другую, которую дядюшка носил при себе постоянно. Тоже надеялась полезненьким разжиться, но оказалось, что почерк дядюшкин столь замысловат, что родезские каракули Мертвых проще прочесть, чем его заметки.
- Еще вчера.
- Вчера? - вот теперь Мортимер не скрыл своего возмущения. - Ты... выходит, ты знал?!
- Подозревал. Стихии были не стабильны.
Мортимер засопел. А на тетушкиных лицах появилось одинаковое выражение тихой злости. Конечно, скажи он вчера, что знает о моих коварных планах воскреснуть, мне бы тихо и мирно отрезали голову, избавляя мир и главным образом себя от нового чуда.
Никто бы ничего не узнал.
А если и узнали бы, в кодексе о профилактическом отрезании голов мертвецам ничего не сказано.
...спасибо, дядя, я этого не забуду.
- Ты... ты мог бы... слов нет!
Мортимер ушел, громко хлопнув дверью, а я, дотянувшись до блюда, забрала последнюю ягоду. Надо же, кислые-кислые, а пошли... клубника, чтоб ее... впрочем, если со взбитыми сливками и шоколадом... я зажмурилась.
А жизнь хороша.
Даже если не совсем и жизнь.
...ночью какой-то идиот попытался разрушить склеп. То есть, почему какой-то... Юстасик, старшенький из моих кузенов, конечно, молоток додумался убрать, но меловая пыль на его рубашке и брюках, а заодно несколько утомленный вид и острый запах пота выдавали его с головой.
- Заставлю реставрировать за свой счет, - произнесла я, пнув камень. И халатик запахнула. Не то, чтобы прохладно, холод я как раз и не ощущала, но вот взгляд у дядюшки сальный.
...а склеп защищали хорошо. Теперь я видела дремлющие сплетения силовых нитей, укрытые за слоем штукатурки. Они вросли и в место это, и в дом... и молот, конечно, оставил пару-тройку царапин, да статую снес из новых, поставленных моим прадедом... если подумать, заказывал он их у известного мастера, а потому в денежном выражении потянут они изрядно...
- Сгинь, тварь нечистая! - взвизгнул кузен, плеснув мне в лицо чем-то мокрым и вонючим.