Вильгельм фыркнул.
А Монк остался наверху, лишь головой покачал: мол, Договор договором, а ему не стоит беспокоить богиню своим светом.
Правильное решение.
- ...их не сразу признали на этой земле. Поэтому все первые храмы были защищены... вспомни святилище под Бёрном. Или думаешь, живой лабиринт - это лучше подземелья? Потом смутное время...
...оно затронуло и наш дом. Тогда он был разрушен почти до основания, а все, до чего удалось дотянуться толпам обезумевших светлых, сгорело в ярком пламени. Где-то там, на фундаменте, остались оплавленные камни, а в парке до сих пор не удалось вывести ветреницу... светлый, мать его, цветок, который во всех книгах упоминается, как исключительно капризный и требующий особого подхода к содержанию.
- ...им было, что защищать.
...и защищаться самим.
Мой предок погиб, пытаясь удержать дом. Он был силен, но толпа, объединенная безумной идеей и благословением, оказалась сильней. Его жена и двое детей укрылись в храме, где и провели без малого два года... два года взаперти.
С возможностью выйти лишь в подземелья.
...там есть вода.
...и укрытие.
...и голод им не был страшен, во всяком случае, в ближайшие лет двадцать, но...
Даже храм может быть тюрьмой.
- Мы помним, - тихо сказала я.
- Мы тоже, - Вильгельм больше не улыбался. Его лицо в сумерках казалось особенно худым, изможденным даже. Серые тени залегли под глазами, скулы заострились, а губы сделались тонки. В изломе их виделась попытка скрыть мучительную гримасу.
...я поняла о чем он.
Зараженный Бёрн.
И объятый оспой север. Города, которые горели в очищающем пламени, а то не в силах было справиться с заразой... вымершие деревни. Заброшенные земли. Дороги, что стремительно зарастали сорными травами. Воронье над человеческими поселениями...
...она не знала пощады.
А мы...
...мы, дети ее, не склонны были прощать. Слишком сильна была боль. Слишком жива память о тех, кому не удалось спастись. Да и... прощение в принципе не в характере темных.
В тот последний год войны страна почти обезлюдела. Подозреваю, что не опасайся соседи подцепить заразу, Империя вообще прекратила бы свое существование. Но страх их был так силен, что санитарные кордоны на границах держались еще пару десятков лет, а к нам и вовсе стремились без особой нужды не заглядывать.
Не важно.
Я остановилась на площадке, где начинался подъем.
Здесь было даже красиво.
Куполообразный потолок. Белые клыки сталактитов. Темные неровные стены... и не нужно знать, что неровности эти - иллюзия, скрывающая несколько подземных ходов. Одни выводили в дом, другие - за пределы. Меня привела сюда мама, когда мне исполнилось пять.