Подбородок сильный, тяжелый.
- Она была слишком впечатлительной... и я говорил, что не стоило ее в это дело втягивать, -- дядюшка уселся в кресло и вытянул длинные свои ноги. Домашние клетчатые тапочки смотрелись весьма мило, хотя и не сочетались по цвету с вельветовым бурым костюмом. - Однако мой отец отличался некоторым упрямством, и полагаю, не желал, чтобы его открытие вышло за пределы семьи. Да и... совет мой, как понимаете, несколько запоздал.
- Вы давали клятву? - уточнил Вильгельм шмыгнул носом.
- Давал, - дядюшка слегка наклонил голову. - Вы понимаете, что проект подобного уровня... не мог бы состояться без клятвы.
- Но вы теперь говорите?
- Не о сути проекта... скажем так, клятвы в структуре своей имеют жесткие рамки, однако определяются они прежде всего внутренним отношением присягнувшего, - палец дяди коснулся головы. - Мы сами решаем, как далеко распространяется запрет. И это оставляет некоторое пространство для маневра... при должном умении.
Я восхитилась.
Всегда импонировала мужчинам умным, кто ж знал, что дядюшка, к которому в семье относились снисходительно - мол, не сидится чудаку в родной империи, - тоже относится к ним?
- Если бы вы спросили о конкретных вещах... скажем, об этапах... или о сути ритуалах, структуре... частей, - он слегка поморщился и, вытащив из кармана платок, прижал к носу. - Я бы не смог ответить. А вот наши отношения с Франсин... вы знаете, что ее бабка была островитянкой?
- Нет.
Я как-то даже не задумывалась, откуда была моя мама... и это тоже странно. Была тетушка Нинелия. А кроме нее? Куда подевалась их с мамой родители? Или другие родственники? И почему, собственно говоря, я только сейчас задалась этим вопросом?
- Дед был неплохим специалистом, - хмыкнул дядюшка, пряча платок в кулаке. Но кровь я почуяла. Дрогнули ноздри и... - Дорогая, возьмите себя в руки. Поверьте, кровь моя изрядно испорчена не самым праведным образом жизни...
- Как-нибудь переживу.
- ...и вовсе не годится пить из родственников, - наставительно произнес дядюшка. А я ответила:
- Вы это им скажите.
И мы улыбнулись друг другу. Еще подумала, что, крайне надеюсь, это не он убивает. А Диттер закашлялся, за что и получил кулаком по спине. Вильгельм, похоже, всегда был готов прийти на помощь другу.
- Что ж... если говорить... о том, о чем я могу говорить...
- Когда ты узнал, кто лишил тебя силы?
Этот вопрос заставил его нахмурится.
Вздохнуть.
И ответить:
- Мне было четырнадцать. И да... я всегда отличался непомерным любопытством. Наставники хвалили меня за живой ум, но я прекрасно осознавал: в нашей семье быть умным недостаточно.