Рядом держался Монк.
- П-простите, - сказал он, глядя в пол. - Я бы тоже свою отдал, но... б-боюсь, что вам это б-будет не слишком приятно.
Я простила.
И позволила себе остаться в кресле.
Суетились жандармы... как-то много их стало. Ходят туда-сюда, сюда-туда, носят с собой всякого рода запахи. Кто пахнет чесночной колбасой, кто - вчерашним элем не лучшего качества. Потом и не только человеческим... дымом, керосином... много их.
И дядюшка с сигарой воспринимается едва ли не как благодетель.
- Вот и все, - говорит он кому-то. И я, повернув голову, вижу герра Германа, что характерно, в парадном мундире. И тоже с сигарой. Как-то... не знаю, цинично что ли курить на месте преступления, стряхивая пепел в фарфоровую вазу. Неплохая, между прочим, подделка...
- Это да... и даже не знаю, как быть, - герр Герман покосился на меня и, отвернувшись, любезно выпустил дым в другую сторону. - Обвинять несчастную женщину... ей награду дать надо.
Надо.
За артистичность.
Со своего места я видела ее, окруженную тремя жандармами. Такую хрупкую. Такую светлую. Такую...
- Не подозревали? - дядюшка Фердинанд смотрел на прелестницу скептически.
И за это я готова была расцеловать его. Правда, подозреваю, что от этакой нежности дядюшка уклонится.
- Понятия не имел. Получается... он и тогда мной воспользовался!
Сколько возмущения.
Можно подумать, герр Герман сильно протестовал.
- Придется в отставку подавать, - он промокнул лоб платком.
...и не только из-за дядюшки, полагаю. На его совести немало делишек темных, которые пришло время искупить праведной жизнью и небольшими отчислениями в пользу храма. А заодно уж и с собственностью разобраться, если не ошибаюсь, то еще в позапрошлом году герр Герман приобрел себе пару доходных домов.
Точнее не он, а супруга... и матушка ее...
...и наступит тихая мирная жизнь.
Чтоб вас всех.
Я почесала ладонь, которая неимоверно зудела: гладить чудовищ - занятие вредное для здоровья.
- Ничего... много не дадут... при хорошем адвокате... - и на меня поглядел.
- Я найму лучшего, - пообещала я.
Искренне.
...вот только работать он будет на меня. Ничего личного, просто... не люблю, когда из меня дуру делают.
...а доказательств нашлось изрядно.
Тут тебе и договор аренды на имя дядюшки Мортимера, и приходная тетрадь, где он с завидной скрупулезностью фиксировал доходы... немалые, к слову.
Имена.
И краткие заметки... кого привлечь.
Кого убить...
Старые снимки. И новые, правда, несколько смазанные, но происходящее различить можно было... или вот дневник его с воспоминаниями о днях былых...
Не хватало, разве что чистосердечного признания, и то, полагаю, поскольку выглядело бы оно несколько неуместно. Что ж, мои догадки оправдались: дядюшка Мортимер очень пригодился.